— А это еще ничего. Вот раньше, когда нас было человек пятьдесят… Некоторым даже приходилось спать в сарае и ставить палатки во дворе. Кстати, снаружи находится колодец, вода хорошая, чистая. Еще сарай, в котором стоит генератор, а также хранятся доски, инструменты и кое-какое оружие.
— Слушай, а от этой заразы вообще реально вылечиться? — с надеждой в голосе спросил Артем.
В ответ Станислав закатал рукав на правой руке и продемонстрировал предплечье, на котором красовался обширный рубец, по форме напоминающий след от укуса.
— Это я получил еще два месяца назад, когда все только начиналось, — пояснил он, — я тогда был в Москве, в самом эпицентре этой заразы. Жрал все лекарства, которые только были.
— Ты из Москвы? Как ты тогда тут очутился?
— Когда началась эта хрень, то все кинулись валить как можно быстрее. В Москве тогда жили миллионов десять, если не больше, вот и представь, какой ад там творился. Сначала пытались организовать эвакуацию, но все накрылось. Заражение распространялось моментально. Те, у кого была связь, говорили, что на востоке этой дряни пока не было. Некоторые пытались засесть где-нибудь и держать оборону. Но большинство попытались бежать. Везде, куда бы мы ни пришли, уже были эти твари. Я был в четырех разных группах, и каждый раз в живых оставался лишь я один. В конце концов, я плюнул на все, и решил осесть тут. Как показала практика, шансов выжить, держа оборону в одном месте, куда больше.
Артем лишь матерно прокомментировал услышанное.
— Если ты из Москвы, значит, видел, как все началось? — спросил Руслан.
— А то, еще как. Во всем виновата рыба.
— Что?
— Рыба, точно вам говорю. С приятелем в обед пошли перекусить в кафешку. Я-то взял пиццу, а он набрал, как всегда, кучу суши, да еще и треску взял. А через час он уже блевал какой-то белой дрянью и его увезли на скорой. Позже один выживший врач рассказывал, что в тот день к ним поступили сотни, если не тысячи с отравлением морепродуктами. Вернее, тогда они думали, что это отравление.
— И что же оказалось? Как эта дрянь проявляла себя?
— Ну, тут у всех по-разному. Но общая схема такова: после укуса появляется слабость, лихорадка, повышается температура, ну и так далее. Потом появляются волдыри, язвы и все такое, человек сходит с ума и бросается на остальных. Хотя бывает и наоборот.
— Ты же говорил, твоего друга тошнило?
— Ну, обычно такое бывает, когда жрешь зараженное мясо. Хотя, я же говорю, у всех по-разному. Главное, если рана начала затягиваться, значит, шанс выжить довольно неплохой. Но если загноилась, и появились волдыри с язвами — то дело дрянь.
— И как долго происходит заражение?
— От нескольких часов, до хрена знает скольких. Один мужик сумел продержаться почти два с половиной дня. Но кончают в основном одинаково. Полностью лишаются разума и инстинкта самосохранения и хотят они лишь одного — жрать все, что двигается. Днем они еще более-менее мирные, если их не трогать — скорее всего, не заметят, а большинство так и вовсе предпочитает прятаться в помещении. Но вот ночью лучше им не попадаться. Твари совсем не чувствуют боли, да и живучие, как крысы. Так что, либо цельтесь в голову, либо жгите этих уродов. А лучше всего — бегите. Если зажмут, то это хана.
Через несколько минут они спустились вниз. За столом сидели Виолетта, Саркис и еще какой-то мужик, лет сорока, которого раньше они не видели. В кресле сидела девушка, вид у нее был крайне бледный и взъерошенный, будто она не спала несколько дней. Девушка читала книжку.
— Я найду лекарства, — сказал Руслан, подходя к столу, — но я понятия не имею, где искать, может, хотя бы подскажете?
— Мы уже обчистили ближайшую аптеку, — Саркис показал на карту, разложенную на столе, — Там и так было разграблено почти все, так что вынести удалось немного. Еще есть вариант просто лазить по домам, в надежде, что повезет, но…
ebooksa