Самовлюбленные, бессовестные и неутомимые. Захватывающие путешествия в мир психопатов

— Да. Он сказал это, когда мы разговаривали о поверхностном аффекте. Данлэп сообщил, что не может позволить пустым эмоциям сковывать его. В этот момент я обратил внимание на картину его собаки — Брита. Тогда Эл сказал, что «все глаза выплакал после ее смерти». Говорит, что рыдал без остановки. Получается, он не может быть психопатом.

Я вдруг понял, что почему-то говорю извиняющимся голосом, будто я сами виноват, что Эл не психопат. Словно я был агентом по кастингу и предложил неудачную кандидатуру.

— О, такое бывает весьма часто, — сообщил Хаэр.

— Правда? — обрадовался я.

— Собаки — это собственность, это то, что принадлежит человеку, — объяснил он. — Если у вас действительно хорошие собаки, они преданы хозяину как рабы. Они готовы сделать для вас все и выполнить любую команду, чтобы вас порадовать. Именно по этой причине Данлэп и плакал. Как вы думаете, вел бы он себя так же, если бы умерла кошка?

— Сомневаюсь, что она у него есть, — прищурился я и медленно кивнул.

— Эл наверняка может рыдать сутками, если ему помнут автомобиль, — продолжил Хаэр. — Будь у него Ferrari или Porsche — а я думаю, они у него есть, — которые кто-то поцарапал или ударил, он мог бы сойти с ума от злости, слететь с катушек. Не удивительно, если бы он попытался вообще убить виновника. Так что подобное действительно встречается часто, когда психопат плачет из-за смерти собаки. А это производит еще более жуткое впечатление, особенно если он остается холоден, когда умирает его собственная дочь.

Я хотел сказать «У Эла нет дочери», но Боб продолжал:

— Когда моя дочь умирала, я хотел умереть вместе с ней. Она сгорала от рассеянного склероза. Я миллион раз пытался представить, что дочь чувствует, и говорил жене: «Даже сложно вообразить, какое огромное преимущество есть у психопатов перед нами в данном случае». Психопат бы посмотрел на дочь и сказал: «Действительно не повезло». А затем пошел заниматься своими делами…

Его голос сорвался. Мы заказали кофе.

— Это очень большое заблуждение — считать психопатов, которые поднялись в сфере бизнеса, невротиками, — продолжил Боб. — Правильнее смотреть на них с точки зрения теории Дарвина. В эволюционной перспективе этот феномен становится понятным. Их основная задача — передать свои гены дальше. Разумеется, сознательно об этом никто не задумывается, ни у кого не рождается мысль вроде «Мне надо пойти и обрюхатить как можно больше женщин». Однако этого требуют от них гены. То есть они всеми силами пытаются привлечь как можно больше женщин, они их любят. А для этих целей надо учиться обманывать, манипулировать, мошенничать, всегда быть настороже и сразу действовать, как только появляется подходящая возможность.

— Непохоже, что это относится к Элу, — нахмурился я. — Он женат уже больше сорока лет, никаких данных о супружеских изменах нет, вообще ничего такого. Данлэп всегда отличался верностью. Многие журналисты пытались найти что-нибудь…

— Это не важно, — прервал меня Боб. — Мы говорим об общем, а не рассматриваем частности. Вы знаете, что происходит за пределами дома? Хоть какие-нибудь идеи у вас есть?

— Ну…

— Вот именно. Думаете, жена в курсе, что он делает вне стен дома? — снова спросил Хаэр. — У многих серийных убийц и маньяков прочные семьи. При этом жены ничего не знают о том, что творится вне их семейного гнезда.

* * *

Я сидел молча, как школьник, в сияющем офисе невероятно богатого финансиста в Нью-Йорке, который согласился поговорить со мной только при условии полной анонимности. Я наблюдал за тем, как он изучает мой сайт и читает описания интервью. В моей самой известной книге «Безумный спецназ» я писал о солдатах войск специального назначения, считавших, что они умеют проходить сквозь стены и убивать коз взглядом. В книге «Они: приключения с экстремистами» — о сторонниках теории большого заговора, которые утверждают, что миром правят гигантские кровососущие рептилии-педофилы из другого измерения, способные принимать облик обычных людей.

— Ничего себе, — прокомментировал бизнесмен, покачав головой. — По-моему, вам будет неинтересно разговаривать со мной. Наверное, среди тех, у кого вы уже брали интервью, я буду самым скучным собеседником.

И он махнул рукой, как бы показывая, что в офисе вокруг нет ничего странного или нестандартного. Справедливости ради, в нем вообще практически ничего не было. Только несколько столов и кресел, чтобы демонстрировать всем собственную дороговизну. Джек (назовем этого финансиста так) в свое время пристально следил за делами Эла Данлэпа и был свидетелем, как один из совладельцев компании, миллиардер и филантроп Майкл Прайс (сейчас он занимает 562-е место среди самых богатых людей в мире — его состояние насчитывает $1,4 миллиарда), пропихивал Эла на должность генерального директора. Репутация Данлэпа бежала впереди него, так что все отлично осознавали, что повлечет за собой это назначение.

— Я был против сокращения рабочих, — сказал мне Джек. — Вы когда-нибудь видели, что случается при закрытии большого предприятия?

— Я был в Шубуте.