— Давно здесь поселились?
Она поджала толстые губы, пристально посмотрела на меня, помялась, но все-таки ответила:
— В июне.
— Что вы о них знаете?
Она не захотела отвечать только подняла брови и подбородок.
Я протянул ей визитную карточку. Это было безопасно, поскольку не противоречило тому, что я собирался говорить наверху.
Когда она подняла глаза от карточки, лицо ее просто горело любопытством.
— Заходите сюда, сказала она хриплым шепотом, пятясь в дверь.
Я вошел за ней в квартиру. Мы сели на диван, и она прошептала:
— А что у них?
— Может быть, ничего. — Подыгрывая ей, я тоже заговорил театральным шепотом. — Он взломщик сейфов и сидел в тюрьме. Я навожу о нем справки есть подозрение, что он замешан в одном недавнем деле. Но определенно ничего не знаю. Вполне допускаю, что он исправился. Я вынул из кармана фотокарточку анфас и в профиль, снятую в Левенворте. Это он?
Она схватила ее с жадностью, кивнула и сказала:
— Да, он самый. — Потом перевернула карточку, прочла приметы на обороте и повторила: — Да, он самый.
— Он здесь с женой?
Она энергично закивала.
— Жену я не знаю. Как она выглядит?
Она описала женщину это вполне могла быть Сю Хамблтон. Фотографию Сю я не мог показать; если бы Макклур узнал об этом, моя легенда лопнула бы.
Я спросил смотрительницу, что она знает о Макклурах. Знала она не слишком много: за квартиру платят вовремя, уходят и приходят когда попало, случаются пьянки, часто ссорятся.
— Как думаете, они дома? Я звонил, но без толку.
— Не знаю, — прошептала она. — Не видела их с позапрошлого вечера, они тогда дрались.