В Линкольнвуде гаснет свет

Джен поднялась из-за стола и, сжав зубы от непрекращающейся головной боли, достала из ящика ручку и пачку стикеров.

— Какой дедлайн? С Рутджерами?

— Ага. Именно поэтому я не попала вчера в магазин.

Дела с Рутджерами закончились неделю назад (я отправила инвойс? — надо проверить), но Дэну это знать не обязательно, так что Джен вытащила их на свет исключительно ради небольшого преимущества в споре.

— Что нам нужно, кроме йогурта?

— Хлопья, фрукты, молоко… — Дэн снова открыл холодильник и осматривал его внутренности с нарастающим беспокойством. — Апельсиновый сок… Мясная нарезка… Сыры… Господи, что мне есть на завтрак?

— Есть яйца.

— У меня нет времени! Я опоздаю на поезд в восемь одиннадцать.

— Ты начинаешь в десять.

— У меня еще нет никаких идей! Нужно прийти пораньше и поразмыслить. Черт… Ладно, поем в «Барнабис».

— У тебя есть время на «Барнабис», но нет времени пожарить яичницу?

— По утрам там тихо. Поработаю за едой и сяду на восемь пятьдесят две. У тебя наличка есть?

— Была, но ее забрал репетитор Хлои. — Джен подняла голову. — Макс, что тебе нужно в супермаркете?

Зачарованный пошаговым исполнением удара открытой ладонью в подбородок, Макс не услышал вопрос.

— Макс!

Нет ответа. Дэн присоединился к жене:

— Макс!

Тишина.

— Макс!

Крик наконец достиг нужной громкости, чтобы пробиться сквозь наушники. Макс стянул их с одного уха: