Тело стремительно поползло вверх.
— Федор, стоять! — озвучила конструкция и тревожно пошатнулась, готовясь снова паниковать, так как по бокам заревели девочки, совершенно не желая делиться полезным пространством на плечах.
— Хм, а как вы раньше перемещались? — зачесал я подбородок, рассматривая причудливую конструкцию из четырех тел, одно из которых продолжало покорять высоту.
— У нас была мама, — пропыхтел отец семейства. — То есть у нас есть мама, но она уехала вперед, поэтому я тут — вот так… один. Да сделайте что-нибудь!
Это Федор решил зацепиться за что-нибудь, например, за отцово ухо.
— Федор! Там неудобно смотреть. Слазь, у нас есть высота повыше, — оценивающе глянул я на дядьку.
— Я на это не подписывался, — ужаснулся Валентин, постыдно прячась за мою спину. А еще охранник!
— Ладно, карабкайся на меня, — великодушно разрешил, приседая рядом.
Федор тут же забрался на мои плечи, поерзал и уцепился за волосы.
— Волосы не дергать! И ногами не дрыгать! — сразу разочаровался я в своем добродушии.
Все-таки хорошие дела — это не мое.
— Да не дергай ты ногами! — снял я с него кеды и протянул наверх. — Вот, держи оружие. Увидишь врага — бей ботинком по голове.
Тут же раздался глухой звук меткого выстрела.
— Эй! — возмутился Валентин.
— Федор, это дядя Волк.
Второй ботинок впечатался в лоб дядьки.
— Но он хороший дядя Волк, — глянул я наверх, в серьезные глаза Федора. — Его бить не надо. Он с нами. Валентин, верните кеды.
— Не-а.
— Он больше не будет.
— А если он по патрульному кедом саданет? — разумно предположил Валентин.