Напряжение

— Поначалу нет… — без всякой охоты, уже жалея о своем желании заговорить, протянул парень.

— Так что случилось? — всерьез заинтересовалась она.

— Он сказал, что ему любопытно, — отвел парень глаза, — и ударил еще раз.

— А дальше?

— А по мне не видно?!

— Извини, — повинилась Ника, изобразив раскаяние и сочувствие.

— И мне не поверили, — шмыгнул Паша.

— Никому не поверили, — кивнула она в сторону еще одного бегуна впереди, — но мне кажется, что у директора своя точка зрения.

— Папа говорит — наставники не могут менять решения. Непедагогично! И… папа сказал, что нет ничего зазорного в том, что произошло.

— А? — удивилась девочка, осознав, что взрослый одиннадцатилетний аристократ пытается оправдать свое поражение от простолюдина.

— Папа говорит, это была большая шутка, — сделав голос тише, поделился сосед, — он не интернатовский вовсе.

— А тогда кто?

— Папа говорит — кто-то из старших семей. — Паша уловил иронию в глазах Ники и поспешил убрать упоминания отца. — Нас учат управлять слугами… а их учат управлять нами. От такого получить незазорно.

— А из какого он рода? — вспыхнув глазами от любопытства, чуть умерила бег Ника — ровно настолько, чтобы парень почувствовал себя быстрее, сильнее, а значит, стал разговорчивее.

— А я знаю? — пожал он плечами. — И папа не знает. Это ведь старшие семьи, они своих детей до шестнадцати лет никому не показывают.

— Что, совсем? — в голос удивилась Ника. — А где они тогда учатся? Дома?

— Папа говорит — в самой обычной школе.

— Не может такого быть, — настороженно, пытаясь опознать розыгрыш, глянула она на мальчика.

— Сам в шоке, — опять пожал тот плечами, разделяя удивление.

— В самой обычной?!