— Итак, все ложь, — сказал он. — Недаром мне сразу показалось что тут дурно пахнет.
— Чему же тут удивляться? — возразил я. — Всюду, где появляетесь вы, начинает вонять.
Елена засмеялась.
— Перестань! — прорычал Георг.
— Лучше вы перестаньте, — сказал я. — Или я прикажу выкинуть вас за дверь.
— Почему вы не попробуете сделать это сами?
Я покачал головой.
— Вы на сорок фунтов тяжелее, чем я. Ни один рефери не свел бы нас в схватке на ринге. Что вам здесь надо?
— Это вас не касается, вы дерьмо, изменник. Вон отсюда! Я хочу говорить с моей сестрой.
— Останься! — быстро сказала Елена. Глаза ее сверкали от гнева. Она медленно поднялась и взяла в руки мраморную пепельницу. — Еще одно слово в таком тоне, и я швырну ее в твою физиономию.
Она сказала это совершенно спокойно.
— Ты не в Германии, — добавила она.
— К сожалению, еще нет. Но подождите — и здесь скоро будет Германия.
— Нет, здесь никогда не будет Германии, — сказала Елена. — Может быть, ваша вшивая солдатня и завоюет эту землю на время, но она все же останется Францией. Ты явился для того, чтобы обсуждать именно этот вопрос?
— Я явился для того, чтобы увезти тебя домой. Ты представляешь, что с тобой будет, если обрушится война?
— Довольно слабо.
— Тебя посадят в тюрьму.
Я увидел, что она на секунду растерялась.
— Может быть, нас посадят в лагерь, но это будет лагерь для интернированных, а не концлагерь, как в Германии, — сказал я.
— Что вы-то знаете об этом! — вскричал Георг.