— Лицо у этой крали знакомое, я где-то ее видела, — Михаловна шепнула Лизавете Ильиничне.
— Где ты ее видела? У нас такие не водятся, — ответила та.
Клара, приметив, что ее обсуждают, осекла:
— Чего уставились? — и тихо пробубнила. — Кошелки…
— Интеллигентнее надо выражаться, милочка. А вот про вас я могу сказать, молодящаяся дама бальзаковского возраста, — заявила Лизавета Ильинична.
— Что?! — взъерепенилась Клара.
Василий поспешил вмешаться:
— Не ссорьтесь девочки. Это же Клара Воронова. Телевизор смотрите? Просто она очередную роль репетирует, в образ вживается.
— Точно, вот где я ее видела. У Биленкова на программе. Да это ж она мужиками вертит! — вдруг осенило Михаловну.
— Кем это она вертит?! — возмутился Василий.
— Да вы мой кумир. У вас учиться надо! — вдруг переменилась Михаловна, восторженно улыбаясь Кларе.
Все-таки телевизор с людьми чудеса творит. Недавно прошло скандальное шоу, куда Клару обманом затащили редакторы, а потом гости распекали за то, что она с молодым альфонсом отжигает. Казалось бы, тетки должны ее хаять на чем свет стоит, а они ее в пример ставят!
— Дамы, вы ж тут самые осведомленные, побольше участкового знаете, — воспользовался благоприятным моментом Василий.
— В чем дело? — приняла боевую стойку Михаловна. Она здесь точно знала все.
— Дарью Костюкову когда в последний раз видели?
— Дашка в квартире Семен Глебыча комнату снимает. Она час назад на такси уехала. С большим чемоданом. Я еще спросила, не съезжает ли? Дашка сказала, что погостить, — ответила всеведущая Михаловна. — Не иначе, как к матери в Культяпки поехала.
Василий поблагодарил Михаловну за содействие, записал ее номер телефона. Клара оставила свой автограф. И новоявленные детективы отбыли.
Выезд из Москвы — дело гиблое. Простояли часа четыре, минуя пару аварий, пока поток высвободился и побежал. Уже хорошо заполночь. Водитель попивал энергетик и держал курс на Культяпки. Василий с Кларой на заднем сиденье мирно похрапывали.
— Клара Кузьминична! — негромко окликнул водитель. — Клара Кузьминична!
Тушь густо слепила ресницы и не давала распахнуть глаза.