Кирилл хмыкнул. Если честно, ему тоже нравилось то, как доверчиво Тома прижимается к нему. Как трется щекой о его шею. Как гладит пальцами затылок. А умопомрачительно длинные и стройные девичьи ноги... Кир предпочел не думать о том, как тесно и ладно обхватила его Тома ногами.
У него же планы на прелюдию. Он ведь еще не налюбовался изгибами Томки, не изучил ртом всю эту красоту. Не убедился, что на вкус она такая же улетная, как и наощупь. Да много чего Терех хотел сделать с Томой прямо сейчас.
– Томка! – попытался настоять на своем.
– Не слезу! – капризно фыркнула девчонка. – У меня, можно сказать, психологическая травма!
И как с ней вести себя серьезно? Невозможная девчонка!
– Я, конечно, не психолог, Тамара Егоровна, но придется оказать тебе экстренную помощь, – пробормотал Терех.
Тома, чертовка, совершенно не упрощала ситуацию. Скорее даже наоборот. Кир вдруг понял, что она не просто прижимается щекой к его шее, а легко водит по коже губами. И пальцами гладит затылок. Нежно так, приятно, волнующе.
Кир и не догадывался, что у него в этих местах настолько чувствительные зоны. Впрочем, у него везде эти зоны, где прикасалась к нему Тома.
Он целиком весь одна сплошная зона, если Томка рядом.
Кирилл уперся коленом в матрас и аккуратно опустил Тому на постель. Пришлось перенести вес на руку, чтобы не придавить девчонку. Но Тома не отпускала его от себя и на миллиметр. Держала крепко, и ногами только плотнее обвила его бедра.
– Томка... – шепнул он.
– Да, Кирюш? – шепнула она в ответ и, наконец, слега разжала руки так, что Кир теперь мог заглянуть в ее глаза.
Он отчего–то завис, глядя в эти невообразимо голубые глаза. Что у него там было? Планы на прелюдию? Да нихрена подобного! Кир утонул в Томке, понимая, что у него катастрофически мало времени. Он дико хотел Томку.
– Мне нравится, когда ты меня так называешь, принцесса, – прошептал Терех.
– Я знаю, – донеслось короткое в ответ. И контрольным – Тома провела пальцами по его щеке, лаская.
Терех ничего подобного не просил у судьбы. Он был не приучен к ласкам и нежностям. Да и не с кем было ему миловаться.
А Тома... Она будто сломала что–то в нем, перестроила на свой лад, приручила. И теперь Тереху хотелось большего. Хотелось ощутить тонкие пальцы везде. Чтобы гладили и сжимали.
Кир рывком стащил свою футболку. Тома словно прочла его мысли – тут же распластала ладони по его груди, шире развела пальцы. А он завис, замер, жадно выискивая в девичьем лице хоть каплю сомнений.
Сейчас он еще может притормозить. Сможет. Возможно, даже сможет уйти из спальни. Наверное. Скорее всего. Если Тома попросит.
Да кого он обманывает! Не уйдет он. И шага не сделает от Томки.