– И вполне осознанно. Она надеялась, что он умрет от болевого шока, но когда этого не случилось, она заставила его, шокированного болью, снова и снова повторять ту фразу, которую ты услышал.
Леон уже взял себя в руки, внешне он казался таким же спокойным, как и его собеседник. Но от Сергея Аркадьевича не укрылось то, что он сжал кулаки так сильно, что побелели костяшки пальцев.
– А нельзя мне как-то… потолковать с этой тетей?
– Ты с годами совсем не меняешься, – тихо рассмеялся Сергей Аркадьевич. – Прими это как комплимент. Нет, та история, о которой я тебе рассказал, давно уже закончена. Фраза, которую повторял несчастный мальчишка, никого не обманула. С «тетей» разобрался его отец, насколько мне известно, она уехала за границу, и больше ее никто не видел. А Саша… Я общался с пластическими хирургами, через пару лет они вернут ему более-менее нормальное лицо.
– Ну а жизнь ему кто вернет?
– Это постараюсь сделать я. Он ранен – но не уничтожен окончательно. Жаль, конечно, что он не обладает твоей волей, но он справится, я чувствую. Ты не о нем пришел говорить.
Леон смутился – похоже, история пациента так увлекла его, что он совершенно забыл о цели своего визита. В этом и правда было что-то от того мальчишки, которого Сергей Аркадьевич встретил много лет назад: испуганного, запутавшегося, однако несломленного.
– Мне нужно было найти хорошего психотерапевта, которому я могу доверять, а это только вы, – пояснил Леон. – Я сейчас веду одно дело, и все указывает, что там маньяк – и очень опасный.
– Ты вернулся к расследованиям? – удивился Сергей Аркадьевич. – Снова работаешь в полиции?
– Нет, я всего лишь помогаю по просьбе Димы. Да я и сам вижу, что дело дрянь… Это не просто какой-то извращенец или очередной нарик, который под смесями творит непонятно что. Я чувствую: у нас тут серийный убийца, он умный, расчетливый, он умеет планировать.
– Да, преступления, совершаемые наркоманами и психопатами, хаотичны, поэтому оставляют очевидный след, – кивнул Сергей Аркадьевич. – Они слишком легко поддаются желаниям и не продумывают ничего наперед или делают это очень редко.
– Вот! А тут явно был идеальный план, который, при всей своей сложности, не оставил нам ничего, ни одной подсказки. Беда в том, что я один вижу, что это серийный убийца.
– То есть?
– Серии не было, – признал Леон. – Было только одно убийство. По крайней мере, об одном нам известно, и на официальном уровне никто не имеет права говорить, что у нас тут маньяк. Убийство сложное, но его называют то убийством из мести, то ритуальным, то еще каким-нибудь.
– И только ты видишь, что появилось существо, которое ведет целенаправленную охоту?
– Я и Дима это видим. Но честно скажу, мы в тупике. Мы испробовали все известные методы, мы…
– Леон, нет смысла перечислять их, – мягко прервал его Сергей Аркадьевич. – Я в этом все равно не разбираюсь.
– Тут не в методах дело, а в том, что они не работают. Он явно готовился к этому! Он устроил все так, чтобы ситуация казалась очевидной, но начинаешь копать поглубже, и все – его нет, его не существует, будто и не было никогда!
Сергей Аркадьевич не был экспертом по маньякам, но кое-что он знал. Например, то, что серийные убийцы с холодным умом гораздо опасней, чем те, которые легко впадают в животную ярость.
– А от меня-то ты что хочешь? – спросил он.