– Полина, мы ждём.
Я выдохнула, когда меня немного отпустило. И вместо того, чтобы застегнуть платье до конца, взяла сумку, которая была специально приготовлена для роддома. Вышла уже вместе с ней и повернулась спиной.
– Застегни.
– А сумка…. Ты издеваешься и используешь малышку, чтобы не выходить замуж?
– Никого я не использую, схватки начались, – поворачиваюсь, когда молния оказалась застёгнута. Тимур с отцом переглядываются и резко натягивают куртки. Тимур забирает у меня сумку, Володя помогает одеть мое пальто.
Ни слова больше не было произнесено, но пока мы ехали, каждая моя схватка сопровождалась полным молчанием мужиков. Они как в рот воды набрали. Только после всего Володя, поднаторевший на курсах дыхания, шептал: «дыши, скоро будем».
Не знаю, как, но в клинике нас уже ждала официально одетая женщина. Вот тебе и пробки московские.
– Ты, я смотрю, Ванга.
– Нет, я просто приехала на метро, – усмехается женщина, пока меня дергает внизу снова. Тут уже приходит Римма, мой врач, готовая отвезти меня в палату. И Володя вместе с женщиной идут за мной
– Ты издеваешься? – еле выговариваю, когда очередная схватка заставила сжаться.
– Прости, малыш, но родиться ребенку с чужой фамилией я позволить не могу.
В рекордные сроки нас поженили, и все отставшиеся три часа я желала только одного, чтобы и роды прошли так же стремительно, но малышка решила меня помучить. Володя был рядом, терпел боль от моих ногтей и крики, но легче не становилось. Боль была такая, что я обещала Володе больше никогда с ним не спать. Никогда.
Но все с лихвой окупилось, когда она закричала. Тоненько, сладко. Сквозь слезы я посмотрела на это розовое чудо и заревела, когда ее прижали ко мне. Я не могла поверить, что боялась, что не полюблю ее. Я не могла поверить, что избегала этого так долго.
Если честно, сейчас мне было даже плевать на Володю, который и сам шумно дышал где-то сверху. Но я подняла взгляд и улыбнулась.
– Вот теперь да, теперь я вижу тот самый рассвет.