— Ясности и покоя.
Большой Расул усмехнулся.
— Ха! Я тоже хочу ясности и покоя. И как ты себе это представляешь?
Крюков без приглашения опустился в кресло напротив авторитета.
— Это дело касается не только тебя. Я предлагаю тебе с твоими людьми подняться наверх. Там мы соберемся все вместе, и я расскажу все, что знаю. Потом ты уведешь своих людей.
Большой Расул задумался. Он долго сидел, прикрыв глаза тяжелыми веками, и, наконец, проговорил.
— Хорошо, я согласен. Ате, что наверху, согласятся?
— Думаю, да, — ответил Крюков. — Сейчас я поднимусь к ним и договорюсь. А ты пока приготовься.
— Я на всякий случай возьму с собой противоснайперский пульт, — сказал Расул. — На него выведены все взрывные устройства, заложенные моими людьми в обоих зданиях. Пока я буду держать эту красную кнопку, ничего не произойдет. Но как только отпущу — мы все взлетим на воздух. Передай это там, наверху.
— Не устанешь держать? Разговор может затянуться, — предупредил Крюков.
Расул снова усмехнулся и прикрыл глаза.
— Когда жить хочешь, можно и немножко вспотеть. Я уже жду.
Крюков направился к выходу, но в дверях оглянулся.
— А почему ты не ушел по шахте лифта?
Мартанов даже закряхтел от негодования.
— Слушай, зачем обижаешь? Я что, обезьяна — по лесенкам карабкаться? Годы не те, солидность не позволяет. Да и голова кружится, — неохотно признался он…
В конференц-зале на двенадцатом этаже собрались все участники трагических событий. Каждый квадратный сантиметр помещения был покрыт толстым слоем песка и цементной пыли, проникшими сюда в результате недавнего взрыва, в связи с чем интерьер зала полностью сменил свое цветовое решение. Воздух также был насыщен еще не осевшей пылью. Вошедшие тут же начали чихать и кашлять, впечатление было такое, будто все они в одну минуту стали жертвами массовой эпидемии гриппа. На этот раз телекамеры отсутствовали: таково было общее решение заинтересованных сторон, поскольку на саммите могли подниматься интимные вопросы, подпадающие под действие Уголовного кодекса.
В президиуме на почетном месте восседал Большой Расул в неизменной папахе, в левой руке он сжимал черную коробочку пульта. Эта позиция позволяла ему контролировать каждое движение в зале. Перед ним на столе, покрытом зеленой скатертью, тоже, впрочем, изменившей свою окраску, лежал автомат Калашникова. За его спиной, как башни в горах, возвышались Лема и еще два телохранителя.
Карпушкин уселся напротив него в первом ряду партера. Бульдозер и охранники «Ягуара» заняли места рядом с депутатом. Борман плюхнулся в кресло неподалеку, нахохлившись, как больной индюк… Известие о гибели Лося не прибавило ему уверенности в себе. И хотя с обеих сторон его подпирали сидевшие рядом быки, он не чувствовал себя в безопасности. Режиссер Задославский, продюсер Сароев и члены съемочной группы устроились в креслах второго ряда.
Бывший участковый Чапаев занял позицию у входа. Когда все присутствующие расселись по своим местам, Крюков вышел на середину сцены и произнес:
ebooksa