— Да! Слушаю!
— Это Лось. Пять минут назад мы ступили на родной берег.
— Кто это мы? — рявкнул Борман.
— Со мной москвич. Тот, который убил Руслана. Я нашел его за речкой.
— И все? А где остальные?
— Все погибли. Мы стоим на углу Ленина и Фрунзе. Если пришлете за нами тачку, через пять минут все расскажу лично. И бесплатно. А то у меня карточка кончается.
— Ждите, — Борман дал отбой.
Лось не успел выкурить сигарету, когда рядом с ними со скрипом затормозила старая разбитая «Волга». Крюков окинул недоверчивым взглядом явно представлявшее опасность для водителя и пешеходов изделие горьковчан, но Лось потянул его за рукав.
— Садись, это тачка борманова садовника. Видно, у старика дела совсем плохи. Вдарился в конспирацию.
Особняк Бормана находился в центре поселка. Он напоминал осажденную Брестскую крепость. Близлежащие улицы были перегорожены бетонными блоками, между домами стояли тяжелые грузовики с песком, чтобы в любой момент перекрыть движение.
Лось и Крюков вышли из машины перед парадным крыльцом особняка. Лося тут же принялись хлопать по плечам. Послышались радостные восклицания. На Крюкова смотрели настороженно, но без враждебности. Приехавших сразу же провели в дом.
Борман сидел в большом зале перед горящим камином. Когда вошли Лось с Крюковым, он только вяло махнул им.
— Налейте там себе чего-нибудь!
Лось по-хозяйски прошел к бару и обернулся к Крюкову:
— Тебе чего?
— Пива.
Лось бросил ему банку «Хольстена». Крюков предпочитал бутылочное, но спорить не стал. Себе Лось плеснул виски «Джонни Уокер» из бутылки с черным лейблом. Пил он его, разумеется, неразбавленным.
— Теперь рассказывай, — велел Борман.
Лось принялся, по возможности подробно излагать историю своих приключений, приглашая время от времени Крюкова в свидетели. Тот молча кивал, подтверждая правоту его слов. Наконец Лось закончил.
Только теперь, впервые за все время разговора, Борман взглянул на Крюкова.