Таинственный, покрытый мраком догадок лагерь в предгорьях Альп, обнесенный двойной стеной и колючей проволокой, пользовался дурной репутацией. Теперь его соединяли одной громадной оградой с территорией заповедника.
Несколько тысяч изнуренных и измученных иностранных рабочих было привезено в извилистую живописную долину.
На вершинах доломитовых гор, как часовые средневековья, стояли неприступные замки, сохранившиеся с феодальных времен. Они хранили немало тайн и были свидетелями многочисленных битв народа, превозносившего войну в степень наивысшего культа.
Ниже, под террасами, зеленые маскировочные сетки огромными зелеными гардинами, подобранными в тон окружающему ландшафту, закрывали таинственные входы в доломитовых скалах. Днем я ночью, выбиваясь из сил, современные рабы сверлили гору, выдалбливали гигантские штольни и пещеры для подземных заводов нового оружия — летающих бомб.
Лагерь не имел никакого сношения с внешним миром. Ряды скверных деревянных бараков выстроены в отвратительной, заболоченной местности.
Рацион еды рассчитан на медленное вымирание. Ежедневно от истощения и переутомления умирали десятки.
Худые и немощные, скорее похожие на кляч с живодерни, чем на людей, в грязной от крови и пота смятой одежде, с безразличными лицами, покрытыми серым, несмываемым налетом, люди, как тени, слонялись с котелками, ища на помойках шелуху картофеля, брюквы, и зачастую дрались друг с другом из-за отбросов. Несчастные потеряли веру в себя, в жизнь и в элементарные понятия о справедливости.
Каждый новичок, познакомившись с обстановкой, резко сокращал надежды на благополучный исход его пребывания здесь.
Изнуренный и истощенный четырехлетним пребыванием в плену, Мечислав Сливинский, познакомившись со старожилами лагеря, узнал много нового.
— Самое страшное — прививки… Тысячи людей они отправили на тот свет, тысячи сошли с ума! Вон, погляди, идут.
Сливинский присмотрелся к возвращающейся колонне.
Флегматичные, доведенные до безумия, казалось, обугленные страшным пламенем, люди, в чудовищной обуви — колодках, выдолбленных из цельного куска дерева, выбивали меланхолическую барабанную дробь похоронного марша.
Здесь совершенно не интересовались ни внешностью людей, ни их происхождением, образованием или умственными способностями. Красавцы ли это или уроды, поэты или художники, образованные или простолюдины — все равно. Это были пойманные — «гефанген» — сырье для экспериментальной лаборатории живых роботов.
«Люди заменяют морских свинок, кроликов и собак, потому что они дешевле животных», — подумал Сливинский, всматриваясь в лица пришедших. У многих они вспухли, вздулись, превратившись в сплошную багрово-красную кровоточащую ссадину.
— Какие ужасные полутрупы! — воскликнул Мечислав.
У некоторых уже наступила реакция на действие препарата. Одни галлюцинировали, другие буйствовали, зрачки расширялись до крайних пределов.
Многие умирали в страшных мучениях, разрывая раны на лицах, похожие на черную оспу. Остальные погружались в черную, ничем не поправимую бездну безумия.
— Коричневая чума, — произнес коренастый человек с открытым, широким лицом и тоном компетентного старожила, знающего все тайны, обратился к Сливинскому наставительно, — ты новичок?.. Держи ухо востро. Высасывай ранку сразу после прививки, вместе с кровью… Иногда помогает. Но если не сегодня — то завтра могут скрутить и тогда…
— Спасибо за совет.
— Не стоит… Откуда сам?
ebooksa