Похождения Петровича и много чего другое…

Впереди появились огромные врата, нескончаемой величины и размеров. С огромными ручками и замочной скважиной, по сравнению с которыми известные нам время и пространство были всего лишь жалкой мышеловкой. И перед ними стоял такой же огромный страж.

− Что там дальше? — Выдохнули одновременно все, стоящие на площади, томимые близостью великого таинства.

− Не положено! Там следующий уровень… − донёсся голос стража на таких звуковых частотах, что все схватились за уши, и поняли, что действительно ещё не готовы…

В последний раз вспыхнув, голубой столб света пропал. На площадь перед бывшим уже гестапо, а до этого, школой, снова вернулся солнечный день. Защебетали птички в ветвях деревьев.

Люди, полностью, до краёв, наполненные увиденным, отрешённо разбредались кто куда. Многие старались не смотреть друг другу в глаза. Что-то из прошлого тяготило их. Теперь это не имело никакого значения. Начиналась новая жизнь…

* * *

− Ну и кино мы с тобой посмотрели, да Машуль?! — Сказал Петрович, когда они вместе, неторопясь, возвращались к Машиному дому через дамбу. — Однако слишком сильно нам с тобой друг друга любить нельзя. Мы же родные брат и сестра! Мы даже видели нашу общую маму-прародительницу.

− Да ну тебя! — Засмеялась Маша и стукнула его легонько кулачком в плечо. А Петрович обнял её покрепче.

ПОСТФАКТУМ

(сто лет назад, когда ещё не было украинской государственности, накануне больших человеческих потрясений и создания Лениным В.И. впервые республики Украина в составе СССР, герой романа «Белая гвардия» Михаила Афанасьевича Булгакова разговаривал с одним украинским националистом: «Я его спрашиваю, как будет по-украински кот? Он говорит «кит». А как будет «кит»? Обиделся и не разговаривает!»)

Ранним утром на Баштанском вещевом рынке немноголюдно. Редкие торговцы стоят у контейнеров с товаром и торгуют привезёнными из Одессы шмотками. Покупателей почти никого.

Когда раздался громкий обиженный кошачий «мяв», никто и не обратил внимания. Здесь это обычное дело, потому что бездомных котов и кошек пруд пруди.

«Пшёл вон, «стрипизник»! (разговорное украинское словечко, означающее или кузнечика, или ещё какое бесполезное существо) Торговка выгнала метлой забравшегося в контейнер на ночь большого рыжего кота. И он, распушённый, припустил в другой угол рынка. Туда, где было поспокойнее.

Там он уселся рядом с другим неприметным полосатым котом.

− Привет Коротыш! Как оно ничего?!

− Привет Стрипизник! Да как обычно. Рыбу сегодня Марья Николаевна раздавала. Протухшая немного, но есть можно. Проспал ты!

− Перебьюсь я с той протухшей рыбы! — Зевнул Стрипизник. — Не создан я для неё. Украду сегодня какой-нибудь колбаски.

− Сегодня сон видел, что мы с тобой в прошлой жизни большими людьми были. — Сказал Коротыш. — Ты главным в этом городе был, а я чуть-чуть пониже, типа вырабатывал идею смысла жизни для котов.

− Ну и гнёшь ты Коротишка! Что ж мы теперь тогда котами маемся?

− Слопушили мы как-то, души наши тела потеряли и пришлось в котов вселяться. Голос мне какой-то сказал, что неправедно мы жили, и послали нас на новый круг развития…

− Ну ты скажешь, так скажешь Коротишка! Не помню я ничего такого. Правда, что в мундире красивом ходил, был такой сон…. Смотри-смотри, какая кошара пошла!