Одинокий голос в темноте

22
18
20
22
24
26
28
30

— Это было опасно для тебя. Твое тело начало…

— Мне плевать! — вскрикнула Эми. — Используя твою силу, у меня получилось навредить ему.

Злобное низкое рычание

— Используя. Мою. Силу. — членораздельно повторил сухой голос чужие слова. — Ты понимаешь, что наделала? Ты, которая повторяла, что не будешь использовать меня?

— Но это ведь совсем другое. Ты и сам хочешь его смерти.

— Не ценой своей жизни! — взорвался Итан, и тьма вокруг тоже взорвалась. Горячий воздух обжег Эми лицо. — Использовать меня это не то же самое, что пользоваться моим даром с моего разрешения. Ты буквально пыталась иссушить меня. Ты взяла гораздо больше, чем я готов был дать.

— Я… Итан, я правда могла навредить тебе?

— Ты это сделала. Смотри, вот кусок, который ты оторвала.

Эми протянула руку и нащупала холодный кратер посреди этой испепеляющей ее живой пустыни. Холод от рваной раны обжег руку, Эми зашипела и отдернула пострадавшую конечность. Боль Итана была настоящей, он действительно пострадал.

— Прости.

— Моя вина. Я позволил тебе слишком много. Наверное, слить с тобой разум было ошибкой.

— Нет, не говори так! — если она сейчас потеряет Итана, для Эми это станет последней каплей. — Я просто не знала, что делаю. Я хотела покончить с Льюисом, я хотела, чтобы он перестал преследовать нас… — она внезапно замолчала, и Итан удивленно вздрогнул.

«Что я вообще делаю? Перед кем я извиняюсь?» — подумала Эми, всматриваясь в темноту так отчаянно, что почувствовала боль в глазах. Ее страх потерять его был иррационален, потому что Итан — тот, кто несет ответственность за произошедшее.

— Знаешь, Итан, когда я была маленькой, я жила с бабушкой. Ее звали Мэрилин и у нее был воображаемый друг. Бабушка все время общалась с ним и часто делала то, что он ей велел. Она покончила с собой, утонула. Я уверена, что спроси ее о том, почему она вдруг решила полезть в реку холодной весной, она бы сказала, что виной тому воображаемый друг. Скажи мне, Итан, был ли ты с ней в тот момент?

Его молчание было слишком долгим и оттого красноречивым.

— Что если да, малышка Эми?

Она вздрогнула, ведь он назвал ее точно так, как называла когда-то бабушка.

— Мэрилин состарилась и обезумела, ее разум вял с каждым новым днем. Ты не знаешь, сколько раз я защищал вас. Мэрилин могла поставить пустой чайник на плиту посреди ночи, включить газ и пойти спать на диван. Только я останавливал ее от таких поступков или вовремя предотвращал их. Однажды я решил, что мне нужен новый носитель.

— Боже! — воскликнула Эми, хватаясь за голову. — Это и вравду ты! Ты убил ее!

— Тебя интересуют только сухие факты? Зачем я тогда пытаюсь что-то объяснять? — его голос стал строгим, злым и отчаянным. — Да, я убил ее.