Настоящие сказки Шарля Перро

– Привет, спасибо вам за то, что вы для меня сделали; без вас бы мне не жить. Ну, и я не останусь в долгу.

С этими словами карп скрылся в воде, а Привет немало подивился уму и вежливости рыбы.

Поехал он дальше и вот однажды увидал ворона, попавшего в большую беду: за бедной птицей гнался огромный орёл, этот вечный враг воронов; он уж совсем было его настиг и заклевал бы наверняка, если б Привет не пожалел несчастную птицу.

– Вот, – сказал он, – кто посильней, так он обижает слабого, а по какому это праву?

С этими словами он схватил свой лук, с которым никогда не расставался, натянул тетиву, прицелился как следует, и хлоп! – стрела вонзилась в грудь орлу и пробила его насквозь, а ворон обрадовался и уселся на дерево.

– Привет, – сказал он ему – вы поступили великодушно, что помогли мне, но я не останусь в долгу и отплачу вам добром.

Привет подивился, какой ворон умный, и пустился снова в путь. Въехал он следующим утром, ещё до рассвета, в тёмный лес и услыхал, как где-то отчаянно кричит сова.

– Ой-ой, – сказал он, – как жалобно сова кричит; наверное, в западню попалась.

Посмотрел он хорошенько кругом и увидал наконец большие сети, которые поставили птицеловы на ночь для птичек.

– Бедняжка! – сказал Привет. – Вот же люди: только и занимаются тем, что друг с другом ссорятся да обижают бедных животных, которые им не причинили ни горя, ни забот.

Выхватил он свой нож и разрезал сети. Сова взлетела, но тут же вернулась и сказала ему:

– Нечего тут разглагольствовать, Привет, о том, какое вы мне добро сделали, – оно говорит само за себя: пришли бы утром охотники, схватили бы меня, тут бы и смерть мне пришла; благодарю от всего сердца и не останусь в долгу.

Привет так торопился, что уже скоро приехал во дворец Красавицы Золотые Кудри. Всё было там восхитительно: алмазы лежали кучами, словно камни, а что до платьев, серебра и лакомств, то всё это были прямо чудеса да и только. И Привет подумал, что уж если она это всё оставит и поедет к его королю, то немало такому делу порадуешься. Надел он лучшее парчовое платье, шляпу с кармазинными[51] и белыми перьями, причесался, напудрился, лицо умыл, повязал богатый шарф себе на шею да прихватил с собой корзиночку, куда посадил красивенькую собачку, которую купил проездом в Булони. Привет был такой стройный и любезный, и всё он делал так приятно и просто, что когда он появился у дворцовых дверей, все стражи ему низко поклонились и тут же побежали сказать Красавице Золотые Кудри, что приехал посол короля, ближайшего её соседа, и просит его принять.

Услышав имя Привета, принцесса сказала:

– Это добрый знак. Бьюсь об заклад, что он красавец и всем нравится.

– Верно, верно! – закричали разом все фрейлины. – Мы его видели из комнаты, где прилаживали вашу кудель[52], и покуда он стоял под окнами, мы так ничего и не могли делать.

– Вот как! – сказала им Красавица Золотые Кудри. – Вы там работаете, заглядываясь на красивых юношей! Ну, несите же мне парадное платье из голубого атласа, завейте мои белокурые волосы, дайте мне высокие сапожки и веер да подметите у меня в комнате и пыль оботрите с трона, потому что я хочу, чтобы везде говорили, что я действительно Красавица Золотые Кудри.

И вот все женщины бросились наряжать свою королеву; такая поднялась суматоха, что они только друг другу мешали, а дело не двигалось с места. Наконец принцесса вышла в галерею больших зеркал, чтобы увериться, что всё на ней в порядке, а потом села на свой трон, который был сделан из золота, слоновой кости и чёрного дерева, пахнущего бальзамом, и велела своим фрейлинам взять музыкальные инструменты и петь совсем потихоньку, чтобы это никому не мешало.

Привета ввели в приёмную залу, и он так был восхищён – как и сам потом не раз говорил, – что почти слова не мог вымолвить; но он всё-таки собрался с духом и прекрасно произнёс свою речь; при этом он просил принцессу, чтобы та не причинила ему огорчения, заставив возвращаться без неё к королю.

– Любезный Привет, – отвечала она, – все ваши доводы весьма убедительны, и уж поверьте, я была бы очень рада сделать для вас больше, чем для всех остальных. Но знаете, месяц тому назад гуляла я у речки с моими дамами, и когда приготовили нам обед, я сняла перчатку, и вместе с ней соскользнул у меня с пальца перстень, который на беду упал в речку; а я его любила больше, чем всё моё королевство. Представьте только, как я была огорчена. И вот я дала клятву – не слушать ни одного предложения, пока посланник не принесёт мне мой перстень. Теперь вы знаете, что вам делать, потому что, если бы даже вы меня уговаривали и день и ночь, и целых две недели, я всё равно не изменю своего решения.