– Мы играли в шахматы. Мы с Васей всегда, когда у нас совпадает свободное время, играем в шахматы.
– Ваш Вася тоже повар?
– Нет, Василий фельдшер.
– И он был у вас до двенадцати ночи?
– Нет. Он ушёл без двадцати двенадцать.
– А где вы живёте?
Корнилов назвал свой домашний адрес.
Мирослава прикинула расстояние от дома повара до дома Авдеевых и поняла, что повар Святослав Илларионович никак не успел бы добраться до дома Авдеевой. Да и описание, данное Лёнчиком, никак не вязалось с внешним видом упитанного Корнилова.
– Что ж, Святослав Илларионович, разрешите откланяться, – сказала Мирослава, поднимаясь с кресла.
Морис последовал её примеру:
– До свидания.
– Погодите, – увязался за ними повар, – а что же делать мне? – Он посмотрел на них своими большими водянистыми глазами слегка навыкате.
– Ничего, – ответила Мирослава, – жить, как вы жили, работать. Готовите вы и впрямь бесподобно.
– Спасибо.
Мирослава посмотрела на Мориса, попытавшись напомнить ему о том, что он собирался попросить у Корнилова рецепт его коронного блюда, но Морис отвёл глаза в сторону.
«Всё понятно, – подумала Мирослава, – не хочет злоупотреблять своим профессиональным положением».
Так и было на самом деле, о чём Миндаугас и сказал Мирославе, когда они оказались в салоне «БМВ»:
– Придётся вам довольствоваться блюдами из кролика.
– А я уже губы раскатала, – с притворным разочарованием вздохнула она.
– Придётся вам закатать их обратно.