– Ну спасибо, подруга, – Шура шутливо раскланялся.
– Я хотела сказать, что ты так поздно к нам давно не приезжал.
– У меня завтра выходной. Я останусь у вас ночевать.
– Тогда ладно. Машину сам поставь в гараж, и идём в дом.
– А Морис где?
– На кухне.
– Это хорошо, – одобрил Шура.
Когда Мирослава вернулась на кухню без Наполеонова, Морис бросил на неё вопросительный взгляд, и она ответила:
– Машину ставит в гараж, потом, думаю, в душ пойдёт. Насколько я поняла, он прямо с работы.
– Интересно, что заставило его в столь поздний час приехать к нам, а не отправиться поспать домой?
– Соскучился по твоей стряпне, – улыбнулась Мирослава.
Морис придал своему лицу строгое выражение и проговорил:
– Во-первых, у меня не стряпня, а высокое кулинарное искусство.
Мирослава хмыкнула.
Морис не обратил внимания на её выходку и продолжил:
– А во-вторых, я подозреваю, что Шура приехал с умыслом.
– С каким таким умыслом? Миндаугас! Ты меня пугаешь.
– Я что-то не заметил, чтобы вы были склонны к испугу, – иронично произнёс он, – просто я хотел вам напомнить, что бывали такие случаи, когда все улики указывали на человека как на убийцу, а Наполеонова грызли сомнения. Что он делал тогда?
– Что? – машинально спросила Мирослава.
– Вкладывал конец запутанного клубка в руки своей ближайшей и дорожайшей подруги, – не скрывая сарказма, проговорил Миндаугас.