Это был мой кузен Луис. Он стоял передо мной, улыбаясь и постукивая кончиком хлыста по шпорам.
– Я только что из Уэстчестера, – сказал он. – Вел сельскую жизнь: молоко, творог, знаешь ли, и молочницы в летних шляпках; говорят «прювет» и «я так не думаю», если говоришь, что они прелестны. Я просто умираю – так хочу набить брюхо в Дельмонико. Какие новости?
– Никаких, – мягко ответил я. – Я видел прибытие твоего полка этим утром.
– Правда? Я тебя не заметил. Где ты стоял?
– У окна мистера Уайльда.
– Проклятье! – с жаром начал он. – Этот человек полностью помешан! Не знаю, зачем ты…
Тут Луис увидел, как я раздосадован его вспышкой, и попросил прощения.
– Правда, старина, – сказал он. – Мне не хотелось бы плохо говорить о твоем друге, но я никак не могу понять, какого дьявола ты нашел в мистере Уайльде. Его манеры оставляют желать лучшего, если честно. Он отвратительно изуродован. Его голова – голова психопата. Сам знаешь, он был в лечебнице…
– Я тоже, – тихо прервал я.
Луис на миг застыл, пораженный и смущенный, но быстро оправился и хлопнул меня по плечу.
– Тебя полностью вылечили, – начал он, но я снова остановил его:
– Думаю, ты хотел сказать: просто все поняли, что я никогда не болел.
– Конечно, я об этом и говорил. – Он засмеялся.
Мне не понравился его смех: очевидно, неискренний, но, весело кивнув, я спросил, куда они направляются. Луис взглянул на собратьев-офицеров, которые к тому времени почти достигли Бродвея.
– Мы хотели продегустировать коктейль «Брансвик», но, сказать по правде, я ищу повода навестить Хауберка. Пойдем, будешь моим оправданием.
Мы застали старого оружейника одетым в новый весенний костюм. Он стоял в дверях лавочки и нюхал воздух.
– Я только что решил прогуляться с Констанцией перед ужином, – отвечал он на шквал вопросов Луиса. – Мы думали пройтись в парке вдоль Нортривер.
В этот момент на улицу вышла Констанция и, сперва побледнев, зарделась, стоило Луису склониться над ее затянутой в перчатку ручкой. Я попытался уйти, сославшись на встречу на окраине города, но Луис и Констанция не слушали, и мне стало ясно: предполагалось, что я останусь и развлеку Хауберка. Между прочим, это отличный шанс присмотреться к Луису, подумалось мне, и, когда они окликнули конку на Спринг-стрит, я последовал за ними и сел рядом с оружейником.
Прекрасная линия парков и гранитных террас над пристанями Норт-ривер, возводимая с 1910-го по осень 1917-го, стала одним из самых популярных мест для прогулок в городе. Она простиралась от батареи до 190-й улицы, вздымаясь над славной рекой, предлагая чудесный вид на побережье Джерси и горы напротив. Среди деревьев были разбросаны кафе и рестораны, и дважды в неделю оркестры гарнизона играли на открытых эстрадах у парапета.
Мы сели на залитую солнцем скамейку у подножия конной статуи генерала Шеридана. Констанция наклонила зонтик, чтобы защитить глаза, и они с Луисом начали тихий разговор, который невозможно было разобрать. Старый Хауберк, опершись на трость с набалдашником из слоновой кости, закурил превосходную сигару, предложил мне такую же, но я вежливо отказался. Он рассеянно улыбнулся. Солнце низко висело над лесами Статен-Айленда, и на поверхности залива играли золотые блики, отражавшиеся от нагретых солнцем парусов, которые заполонили гавань.
ebooksa