Коридор затмений

Клавдий Мамонтов подумал: «А Гущин-то, скорее всего, прав в своем предположении. Мало ли, что в справке с Лубянки указано, будто из членов секты остались в живых в настоящее время всего двое — Ева да парализованный бывший продюсер Раух. Информация может оказаться неверной, и на свете существует еще кто-то из бывших Энтузиастов. И он добрался до Евы Луневой. Но с какой целью? Только ли для того, чтобы ввергнуть ее в безумие?»

— Я мое прошлое старалась напрочь отсечь, — отчеканила Ева. — Кто не делает ошибок в молодости? Разве есть такие люди? Ну и я совершала ошибки. Но я вовремя спохватилась. Я поставила точку на прошлом. Я решила, что буду жить иначе. Мать меня поддержала и помогла тогда, вытащила из депрессии. Она была сильной женщиной. Она сказала: «Ева, ты молода, вся жизнь впереди, мало ли что случается с нами. Начни с чистого листа». И я послушала свою мудрую мать. Я старалась… я так старалась! Я не спилась и не превратилась в наркоманку. Нет, я нашла силы, чтобы вернуться к нормальности, я окончила долбаный финансовый институт, как того хотела моя мать, я пошла работать. Я пахала сутками… зарабатывала деньги, деловую репутацию. Я встретила Ивана Петровича и решила, что… рано или поздно мы будем вместе, несмотря на его брак. И мы поженились, как только он овдовел. Я ставила перед собой цели и достигала их. Вы напомнили мне сейчас о той моей прежней ошибочной жизни, от которой я полностью добровольно отказалась … Я порвала все связи с сектой и сделала это сама, исходя из своих убеждений. А вы… вы снова лезете… копаетесь в прошлом.

— Но ваши бывшие братья — сектанты мессалиане — добрались до вас через столько лет, — оборвал ее полковник Гущин. — Они не отпускают своих членов, они всегда преследуют их и пытаются вновь затянуть в свои сети, потому что им надо…

— Да не они мне открыли глаза на отродье! — воскликнула Ева. — Их… кого я любила в юности, давно нет. Они все мертвы. Вы, вы, мрази проклятые, их убили во время штурма — полиция, спецназ!

— Не кричите!

— Вы стреляли в подвале, уничтожали нас!

— Ева, упокойтесь. Кто вам сказал, что Адам — не человек? Кто мог выдумать такой бред, если не чокнутые сектанты?! — полковник Гущин и сам уже не сдержался.

— Тот, кто все видел своими собственными глазами!

— Что видел?

— Знамение. — Ева подняла вверх руку. — Ужасную метаморфозу.

— Кто вам это внушил?

— Малявина!

— Какая еще Малявина?

— Акушерка!

— Акушерка?

Полковник Гущин ошеломленно уставился на Еву. Клавдий Мамонтов и Макар напряглись.

«А это еще что такое? О чем она?» — подумал Клавдий Мамонтов.

— Акушер-гинеколог Надежда Малявина присутствовала при моих родах. — Ева глядела на них с торжествующим видом, словно наслаждаясь впечатлением от своих слов. — Уж ей-то вы точно поверите. Она никакая не сектантка. Она врач-акушер в роддоме. Она мне поведала такие вещи, что волосы дыбом!

— Расскажите нам все по порядку, — тихо попросил сбитый с толку полковник Гущин.

— А вы прекратите обращаться со мной как с полоумной! — с вызовом бросила ему Ева.