— О ком ты говоришь?
— О зазнобе. Помнишь, Крымский упомянул, что у Маркиза появилась новая девица — роман тайный, который он от шаманки Евгении скрывал. Крымский нам даже описание ее дал со слов братца — попка, буфера…
— Но он же ее не видел.
— У нас есть человек, который видел эту особу. Клава, ну давай, вспоминай, ты же не утопил память в болоте, а?
Клавдий Мамонтов глянул на него.
— Черт! А я и забыл! Официант в «Лесном»!
— Точно — официант Гриша, столь жадный на деньги. Он заявил, что Маркиз вторично приезжал в ресторан уже с девицей. Мы его тогда по этому вопросу не раскрутили. Так что мы сами без командора дожмем его прямо сейчас. «Лесное» допоздна открыто. А нам как раз по пути.
— Официант хоть и видел «зазнобу», но описал ее хуже, чем Крымский, лаконичнее. Обезличенно.
— Возможно, сейчас он ее опознает, — ответил Макар и свернул с шоссе в сторону отеля-ресторана.
— Что-то темнишь, братан.
— Я рассуждаю. Да, девица может быть совершенно не знакомой нам персоной. Маркиз, судя по его внешности и характеристике братца, слыл заядлым бабником. Мог и по интернету познакомиться с новой пассией. Однако… есть один любопытный момент, на который мы сразу не обратили внимания.
— На какой еще момент? — Клавдий Мамонтов напрягся. Макар не зря все затеял, ой не зря…
— Тот допрос в Чугуногорске Алексея Лаврентьева перед тем, как Гущин выпустил его на свободу, помнишь? Парень сказал — Евгения приезжала к ним на съемную квартиру в Жуковский в надежде стать посредником в их квартирном споре с матерью. Ее кто-то привез на черной тачке.
— У Маркиза был черный «БМВ», выходит, он привез шаманку. Но Лаврентьев его не видел.
— Зато Маркиза видела его жена Дарья, — тихо молвил Макар. — Она провожала шаманку на улицу, спустилась с ней на лифте. Та ее хотела вроде как убедить повлиять на мужа…
— Да, — Клавдий Мамонтов кивнул, — логика есть. Но… слушай, даже за твои деньги официант в «Лесном» не сможет ее опознать так, что это станет процессуальной уликой, потому что словесный портрет не…
— Почему словесный? Я ему фотку на опознание сейчас предъявлю, — и Макар, как фокусник, достал из кармана мобильный, пролистал, а там…
Пять фотографий Дарьи — жены Алексея Лаврентьева — на фоне полицейских машин.
— Я ее сфоткал тихонько, когда Гущин нас с тобой послал с ней переговорить о муже — в самом начале, помнишь?
— А зачем ты ее сфоткал? — усмехнулся Клавдий Мамонтов. — Под описание Крымского она вроде подходит, а?
ebooksa