— Видишь, ты помнишь, оказывается, гораздо больше, чем думала.
— Да, но если я встречу его прямо на улице или в толпе, ни за что не узнаю. А он, вероятно, совсем наоборот. — Маша говорила ровным голосом, но тут неожиданно издала громкий всхлип, потом еще и еще, но уже потише. А через несколько мгновений закрыла себе рот обеими руками и сильно вытаращила глаза, словно испугалась, что не совсем хорошо контролирует собственный организм.
— Так, ладно, если о похищении и внешности преступника тебе говорить очень сложно, пока и не стоит. Давай опустим этот момент и поговорим о встрече с парнями.
— Я, как услышала, что по зданию кто-то бродит и кричит, сразу поняла, что это мой единственный шанс на спасение. Поэтому стучала и пыталась кричать, несмотря на скотч, которым рот был заклеен, и каким-то чудом они меня услышали, нашли и освободили. Хотя здание там большое, могли и не обратить внимания или элементарно испугаться. Принять решение не лезть, куда не следует. Так что я благодарна им, безмерно благодарна за спасение и последующую помощь.
— Мы из их видео знаем примерные обстоятельства, которые способствовали твоему спасению. Ты расскажи нам то, что не попало в кадр.
— Сама я ролик не смотрела, по вполне понятным причинам. Это неприятно и страшно. Но они прекратили писать, как только решили уходить из особняка.
— Вот и нам интересно, что вы стали делать дальше, о чем говорили и так далее.
Маша снова замолчала, она мялась и сопела. Странно, я полагала, что мы уже преодолели все барьеры в общении.
— Что? Мы тебя поймем и ни в коем случае не осудим.
— Я это, то есть, как это начать, — бормотала она.
— Машенька, да ты не стесняйся, говори как есть.
— Когда они меня нашли, воняло от меня, как от бомжа, даже хуже, думаю, много хуже, как от немытого сортира. Дело в том, что тип этот, похититель то есть, он же меня в туалет не водил и вообще постоянно держал связанной. И хоть он меня ничем не поил — не кормил, ходить, в общем, под себя приходилось. А я и рада была, хоть стыдно и дискомфортно, но теплилась надежда, что насиловать не станет, побрезгует.
— Это понятно, — с сочувствием кивнула я.
— Так что я свои вещи сбросила при первой возможности. Как сумела, помылась из бутылки, прямо в кустах, натянула вещи, что мальчишки одолжили, запрыгнула в машину, и мы поехали оттуда как можно быстрее.
— Парни отвезли тебя прямо домой?
— К общежитию. Их вещи и запасные кеды мне велики были, в таком виде среди людей нельзя передвигаться. Да и я в таком состоянии была, что, наверное, сама не добралась бы, даже при наличии денег и нормальной одежды. Кроме того, я не понимала, где именно нахожусь, не ориентировалась на местности.
— А свои вещи ты где оставила?
— Там же, где сняла, в кустах. Понимаю, возможно, бросать их там было нехорошо. Но поверьте, тащить с собой, даже до ближайшей мусорки, не представлялось возможным. Все пропахло мерзко, даже куртка.
— Да, конечно, мы понимаем. В машине с парнями говорили о чем-то?
— Они расспрашивали о похищении, я рассказывала, рыдала и икала. Оказалось, что жажда и голод даже страх умудрились заглушить. Они мне дали воду и еду, я что-то торопливо пила, жевала, потом снова плакала. Они и перестали расспрашивать, видно, решили не нервировать лишний раз. Только адрес общаги спросили и уточнили, куда меня вести — в полицию или домой. Я ответила, что домой, а потом задремала, наверное. Я же перенервничала, постоянно мерзла, спала плохо, урывками, ничего не пила и не ела, ослабела очень.
ebooksa