Но ответа на этот вопрос никто не знал.
Утром весь лагерь, скрипя зубами, наблюдал картину издевательств над ааори из Мобана. Стражники, походившие по лагерю и почти везде получившие по наглым мордам, решили сорвать свою злость на безымянных, заставив их ползти на брюхе через весь лагерь. Молодые парни и девушки, подгоняемые палками, ползли вперёд, глотая слёзы и пыль. А командир стражников с брошью эрла-тысячника ходил и отгонял всех, кто пытался прекратить издевательство, объяснением, что у них идёт тренировка. Рядом стояли два мудреца-карающих, зорко поглядывая по сторонам.
- Почему там нет тысячника нори? – спросил кто-то неподалёку и получил ответ:
- Там теперь всем стража заправляет. Упразднили они тысячников нори…
Я представил, каково было бы мне, если бы в мою бытность ааори всем заправляла стража, и содрогнулся.
- Ни одного нового нори не было в последнее время, – согласился кто-то ещё. – Там, говорят, остались только те, кто зимой выпустился…
- Нас тоже постоянно пинают, – признался чей-то молодой голос. – Но мы хотя бы в своей казарме нори сидим, там стражи нет…
- Может, прирезать их по-тихому? – предложил кто-то. – Пускай молодые отдохнут.
- Тогда ещё жёстче станет, – прозвучало в ответ.
У ворот ааори поднимались и шли до своего места входа в Пущу пешком. А стражники, дойдя до ворот, развернулись и, весело хохоча, отправились плотной группой назад.
В Пущу мой отряд входил в подавленном состоянии. Впрочем, что-то похожее наблюдалось и в других отрядах. Неудачи с добычей, издевательства над ааори и ощущение собственного бессилия – всё это не могло не сказаться на боевом настрое. Именно поэтому возвращались мы слишком поздно – с пустыми контейнерами и отвратным настроением. И именно поэтому, когда мы уже шли назад, никто сразу не обратил внимания на несколько нори, пробежавших мимо нас в обратном направлении. А когда опомнились – предпринимать что-то было уже поздно.
Пуща проснулась. Навстречу нам, прямо со стороны лагеря, двигалось бесконечное море неживых. И пусть все они были низшими, но нас-то было сорок семь человек! И я отдал самый разумный приказ в такой ситуации:
- Развернулись и строем – бежим! Быстро!
Отряд рванул в глубину Пущи по своим следам, не обращая внимания на бьющие по спине мешки и оружие, на колючие ветки и цепкие лианы.
- Хорошо… мы… уже… путь знаем… – пропыхтел бегущий рядом Пузо.
- Не сбивай… дыхание… дурак! – оборвала его Зенка.
На ходу я засветил огонёк над головой, приказав бежать за ним. А сам перешёл на другой взгляд, стараясь в сгущавшихся сумерках разглядеть дорогу. Когда я оглянулся проверить, не отстал ли никто из бойцов – то обнаружил в отряде пополнение. Нори, которые слишком задержались в Пуще – стекались к нам. Откуда-то сбоку с криками выскочили безымянные ааори и тоже влились в наш отряд. Нам нужно было место, чтобы обороняться – и я старательно высматривал хоть какое-нибудь укрытие.
- Шрам! – крикнул остроглазый Кирри, указывая куда-то влево. Проследив направление, я увидел сквозь ветви деревьев скалу и обломки какой-то постройки. Сориентировавшись, отряд свернул туда.
- Смотрим под ноги! Под ноги! – прокричал я, когда рядом попытался упасть Пузо. – Не бросаем своих! Тащим!
Сумерки опускались на Пущу так стремительно, что ещё от силы полчаса – и я остался бы единственным, кто может ориентироваться в темноте. Но даже с другим взглядом в кромешной тьме не побегаешь. И своих не выведешь.