Парень подруги. Ты не для меня

22
18
20
22
24
26
28
30

Я же предпочла не оставаться здесь и не дожидаться его пробуждения. Просто не знала, как встречусь с его серыми глазами после того, что позволила. Особенно стыд вызывали воспоминания, как я позволяла ему ласкать себя моей рукой…

Ощутила, как щёки заливает румянец. Кинула на него робкий взгляд, будто он мог видеть, что я наблюдаю за ним и разглядываю сонного.

Красивое тело и лицо, идеальные мышцы, непослушные темные волосы и длинные ресницы…

Какие мы разные с тобой, Мирослав. Ты засранец и мажор, ты любишь секс и умеешь им заниматься, любимчик девушек, они даже космы готовы драть мне из-за тебя… А я совсем другая. В сексе опыта — ноль, отношений не было, и гвардия парней за мной не бегает. До сих пор не понимаю, что между нами может быть общего и как мы оказались с ним под одной крышей?

Осторожно вылезла из-под одеяла, собрала с пола свою одежду — боже мой, докатилась! — и тихонько вышла за дверь.

Сходила в душ, переоделась в чистое — слава богу, на сушилке как раз висели мои вещи. Не хотелось нарушать сон Мира. Да и встречаться с ним мне тоже не хочется пока, хотя, конечно, этого момента всё равно не избежать.

От скуки сварила кофе и пожарила яичницу на двоих. Не то чтобы мне вдруг хотелось поухаживать за Мирославом, но как-то неприлично готовить только на себя и не делиться, если в квартире находится кто-то ещё.

— Ого, как вкусно пахнет! — услышала я за своей спиной и вздрогнула от неожиданности.

Обернулась и встретилась с серыми глазами Ланского. Он тоже уже явно побывал в душе — на его голой груди блестели капельки воды. И я, конечно же, залипла. Чёрт сексуальный! Специально ведь меня соблазняет с первого дня моего тут пребывания! Так бы и слизала эту каплю, что бежала по его крепкой груди…

— Сегодня твоя очередь говорить эту фразу? — улыбнулась я, когда взяла себя в руки и вернулась к яичнице.

— Ага, — улыбнулся он и подошёл со спины. Перегнулся через меня и снял крышку со сковородки одной рукой, а другой прижал меня к себе. В его трусах явно снова было неспокойно… Член упёрся в моё бедро. — О, глазунья! Ещё и с колбаской.

Дыхание вдруг перехватило. Виной тому стала его близость или упирающийся в меня член, точно не знаю, но дышать вдруг стало тяжело.

— Мир, — пихнула я его в бок. — Ну мокрый же…

— Уже нет… — сказал он мне на ухо и мягко подцепил зубами мочку.

— Мир! — попыталась увернуться я, чувствуя, как по спине снова бегает табун мурашек. — Прекрати баловство. Собираться надо. Садись за стол. Яичница готова.

— Ну вот, — вздохнул он и отпустил меня из своих лап медведя. — Не могла еще чуть-чуть пожариться…

Он сел за стол, а я, пытаясь перебороть странную «ватность» в теле, принялась накладывать по тарелкам нехитрый завтрак.

— Кофе будешь?

— А ты уже сварила?

— Да.