Беглянка

Доменик заметил, как я разглядываю одну из картин, вазу с ромашками.

– Картины отхватил со скидкой.

– Симпатичные, – из вежливости сказала я. Симпатичными картины не были.

– Их нарисовала моя мать.

Теперь он нравился мне чуть больше. Он выглядел безобидным – может быть, даже слишком безобидным для совершенно незнакомого человека. Пока в моей голове крутились разные варианты страшных сценариев, Доменик меня поцеловал. Он положил одну руку мне на шею, а другой обнял за талию, и я снова почувствовала себя человеком. Мои потребности в ту секунду были простыми, не привязанными к карточкам с отпечатками, набору имен и плану побега.

Доменик отстранился и повел меня в спальню. Я ощущала покалывание и тепло, предвкушение и спокойствие – а ведь думала, все это мне больше недоступно.

Потом я увидела на комоде пистолет и значок и почувствовала себя так, будто только что сдала кровь, причем всю сразу. Видимо, я заметно побледнела, потому что, когда Доменик снова повернулся для поцелуя, он тут же отпрянул:

– Дебра, что случилось?

– Пистолет. – Я смогла выдавить из себя лишь одно слово. Сердце зашлось в бешеной пляске.

– Извини, – сказал Доменик, убирая оружие в ящик. – Не бойся, просто я шериф.

– Ты не говорил.

– Ты не спрашивала.

– Обычно полицейские даже не при исполнении носят пистолет с собой.

– Меня в городе все знают, и я считаю, что брать с собой пистолет на встречу с друзьями как-то пессимистично.

Я пыталась отдышаться, однако лишь хватала ртом воздух, как марафонец посреди забега.

– Что с тобой, Дебра? Не любишь полицейских?

Еще как.

– Не очень хорошо себя чувствую. Пожалуй, мне лучше уйти.

– Я тебя провожу.

– Не обязательно.