Игра

Сердце болезненно сжалось от этих воспоминаний…

Нет. Нельзя. Не сейчас.

Впрочем, несмотря ни на что, в желании оказаться дома тоже было определённое противоречие: я боялась вернуться в привычную жизнь вот такой — обессилевшей, измученной, разбитой, униженной… Боялась, что кто-нибудь это заметит, разглядит, поймёт…

Всхлипнула, стирая с лица проступившие слёзы. Повернулась на бок, подложила ладошку под щёку, невидящим глазами уставилась на дверь. Бесконечное время…

А Артём?! Это я была настолько слепа, что в упор не видела в нём всё то, что он сумел продемонстрировать мне за эти дни? Или он так тщательно прятал эту свою сторону столько лет подряд? Наверное, я бы подняла на смех любого, кто ещё совсем недавно рассказал бы мне о бывшем муже что-то подобное…

Прикрыла глаза, пытаясь забыться хоть ненадолго, мечтая абстрагироваться от окружающей реальности…

Но реальность с завидным упорством не желала отступать.

Утреннее оцепенение прошло, когда желудок жалобно заурчал, настойчиво напоминая о том, что я всё-таки человек, а не бесплотный дух.

Чёрт, снова эта неизвестность и ожидание…

Самое мерзкое — осознавать факт того, что ждать мне по сути нечего и некого, кроме Артёма. Только он может отвести меня в туалет, принести поесть, дать возможность пообщаться… Жуткая концентрация зависимости от того, с кем всегда так отчаянно и самозабвенно хотелось обрести независимость. Смешно до идиотизма. И отвратительно до тошноты…

Вытянулась на матрасе, прислушиваясь к звукам усилившегося дождя, бьющего по крыше. Теперь осталось единственное желание — просто снова уснуть, не думать и не чувствовать, не сходить с ума. Господи, ну пожалуйста…

***

Дверь открылась почти бесшумно.

Артём всё-таки пришёл…

Почему-то первым делом в глаза бросился не маленький поднос в его руках, а свежая безукоризненно-белоснежная футболка, обтягивающая широкие плечи, идеально выбритый подбородок, холодный оценивающий взгляд… Не обидно. Почти не завидно. Досадно немного — мне бы тоже хотелось надеть чистую одежду и иметь хоть небольшую возможность распоряжаться собственной жизнью…

И да, я скучала, наверное. Или мне просто от души насточертело одиночество…

— Привет, — безразличный тон неприятно резанул по ушам.

Артём прикрыл за собой дверь. Поставил поднос на тумбочку, неторопливо подошёл к моему матрасу…

Я даже не приподняла голову. Смотрела на него снизу вверх, больше не пряча глаза. Кисло улыбнулась, краснея до кончиков волос…

— Привет…

Теперь, при свете дня, прошедшая ночь казалась просто нереальным вывертом моей извращённой фантазии. Мы не способны на ту грязь, что произошла между нами. Мы — взрослые цивилизованные люди, мы знаем друг друга так, как не знает никто другой. Мы не могли…