В итоге выбор пал на Гермиону. Все согласились, что возраст героини не имеет значения, но Гвендолин настояла, чтобы вместо неподвижной картины была разыграна драматическая сцена, где под звуки музыки она спустилась бы с пьедестала и сделала несколько шагов, а Леонт преклонил бы колени и поцеловал край ее платья, после чего занавес закрывался. Холл с широкой двустворчатой дверью мог чудесным образом трансформироваться в сцену.
Все обитатели Оффендина и Пенникота вместе с деревенским плотником Джарретом погрузились в подготовку грядущего представления, которое, как подражание настоящему театру, обещало иметь успех, ведь из древней притчи нам известно, что подражание имеет больше шансов на признание, чем оригинал.
Накануне представления Гвендолин не могла сдержать особого волнения, поскольку, узнав, что герр Клезмер опять приехал в Кветчем-Холл, позаботилась о включении его имени в список приглашенных лиц.
По прибытии в Оффендин Клезмер пребывал в спокойном, миролюбивом, молчаливом состоянии духа: сидел в безмятежном раздумье, а на все обращения отвечал благодушными, хотя и невнятными, возгласами, словно кротко нес свой крест в переполненном дилетантами мире или, подобно льву, осторожно ступал мощными лапами, опасаясь раздавить нахальную, но неосторожную мышь.
Представление шло гладко, без серьезных неожиданностей – все импровизации и случайности не нарушали заранее предусмотренных границ, до тех пор, пока не произошло событие, выставившее Гвендолин в неожиданном свете.
Как это случилось, поначалу оставалось тайной.
Картина «Гермиона» произвела особенно сильное впечатление своей непохожестью на предыдущие картины и была встречена восторженными аплодисментами.
Положив руку на колонну, Гермиона стояла на небольшом возвышении, чтобы по сигналу начать спускаться, демонстрируя прелестные ножки.
– Музыка, ударь и разбуди ее! – приказала Паулина (миссис Дэвилоу уступила мольбам и согласилась исполнить эту роль, надев белый бурнус с капюшоном).
Герр Клезмер проявил любезность: присел к фортепиано и извлек громоподобный аккорд, – но в тот же миг, прежде чем Гермиона успела сделать шаг, справа от сцены внезапно распахнулась дверца панели, скрывавшей жуткую картину, и в бледном свете восковых свечей взорам предстало изображение мертвого лица и убегающей фигуры. Все собравшиеся в испуге обернулись к панели, и в это время раздался пронзительный крик Гвендолин, которая продолжала стоять неподвижно, но с изменившимся, полным беспомощного ужаса выражением лица. В эту минуту она казалась статуей, в которую вселилась душа страха: бледные губы приоткрылись, обычно прищуренные под длинными ресницами глаза округлились и застыли. Миссис Дэвилоу, более встревоженная, чем удивленная, бросилась к дочери. Рекс тоже не смог сдержать душевного порыва и поспешил на помощь. Однако прикосновение маминой руки произвело эффект электрического разряда: Гвендолин упала на колени и закрыла лицо ладонями, дрожа всем телом. Впрочем, ей хватило самообладания, чтобы обуздать внешние проявления страха, и вскоре она позволила увести себя со сцены.
– Великолепный образец пластического искусства! – заметил Клезмер, обращаясь к мисс Эрроупойнт, в то время как по рядам прокатилась волна приглушенных вопросов и ответов.
– Это часть сюжета?
– Нет. Разумеется, нет. Мисс Харлет невероятно испугалась. Чувствительное создание!
– Боже мой! Я и не знала, что за этой панелью скрывается картина. А вы?
– Нет. Откуда мне знать? Скорее всего это проявление эксцентричного нрава одного из графов.
– До чего неприятно! Умоляю, закройте эту дверцу.
– Разве она не была заперта? Чрезвычайно странно. Должно быть, здесь замешаны духи.
– Но ведь среди нас нет медиума.
– Откуда вы знаете? Когда случаются подобные события, приходится признать, что есть.
– Очевидно, панель не была заперта и распахнулась от внезапной вибрации фортепиано.
ebooksa