Агент ЗЕРО

Рид слегка ухмыльнулся, проведя школьный урок для Отца. Эта короткая лекция заставила его ощутить себя Ридом Лоусоном, что стало уже почти чуждым. Он сделал в голове пометку разобраться с этим ощущением позже.

– Ну, тебе известны факты, – произнес Отец, лишь сомнительно приподняв бровь. – Но не правда.

– И что есть правда? – спросил Рид.

– Амон объединяет нас, но все мы – лишь винтики. Мы знаем только другие части, но никогда не видели сам механизм.

– То есть ты говоришь, что ты сам, как и другие, работаешь на какой-то результат, но даже не знаешь, каков он? – посмеялся Рид.

 – Гениально, правда? – попытался засмеяться Отец в ответ, но лишь раскашлялся. – Мои люди имеют только одну цель – произвести бомбы и передать их иранцам. Те, в свою очередь, работают с другими, которые контактируют со следующими. Никто не знает план целиком. Мы не знаем ни имен, ни кто еще вовлечен во все это, – его голос захрипел. – Нам известны лишь голоса и цифры. В этом вся разница – удали один винтик из часов и они остановятся. При Амоне ни один винтик не имеет большого значения, его легко заменить.

– Получается, Амон – это группа?

– Амон – это намного больше. Амон – это сила. И скоро весь мир узнает об этом.

– Нет, – произнес Рид. Собрание сектантов со всего мира под одним символом? То, что описывал Отец, просто невозможно. Среди них было бы слишком много разногласий, слишком много разных идеологий. Но... Правдой могло быть то, что он знал всего нескольких человек... – Шейх сказал...

– Я же сказал, шейх практически ничего не знал, – плюнул Отец. – Информация, которой он поделился с вами, уже неактуальна. Он был слаб. Он был для нас не более, чем банковским счетом. Местная фракция охотилась за головой Мустафы. Мы договорились о защите и уничтожили их в обмен на финансирование с его стороны.

Новая идея прокралась в голову Рида.

«А что если именно это я и нашел? Обнаружил ли Кент, что его обдурили, что он нарисовал мишень на собственной спине? Послужило ли это причиной для установки подавителя памяти?»

Еще с того момента, как он выбрался из парижского подвала, его не покидало сильное чувство долга, которое заставляло идти вперед, как-то действовать и найти то, что он уже нашел ранее. Но, если Кент сам сделал это с собой, возможно, он поступил так именно потому, что знал, что не отступит.

– Ты назвал меня Зеро, – продолжил Рид. – Иранцы тоже. Откуда вам известно это имя? О чем оно говорит вам?

– Агент Зеро, – медленно произнес Отец. – Многие из нас знают тебя, как Кента Стила, и абсолютно все, как Агента Зеро. Ты – легенда, миф. Имя, которое заставляет дрожать от страха самых сильных.

– Почему?

– Из-за того, что ты сделал.

– Что я сделал? – Рид начал уставать от кратких ответов.

– Ты правда не помнишь? – усмехнулся русский, обнажив окровавленные зубы. – Пусть это предстоит открыть тебе самому. Продолжай, убей меня. Я не так уж важен во всей этой цепочке.

– Посмотрим, – произнес Рид и бросил мокрое полотенце на пол. – Я не собираюсь убивать тебя. Я позвоню в Интерпол и вызову ЦРУ. Мы подключим тебя. Я передам им все, что ты рассказал. Но сначала я хочу узнать, как иранцы нашли меня в Нью-Йорке. Ты знал, что они поехали за мной. Ты отправил Юрия на ту встречу, чтобы убедиться в моей смерти и узнать, была ли у меня информация на тебя, так?