В аду любят погорячее

— Напоминаю, — внезапно произнесла Би в моей голове, — что она бессмертная, а ты нет…

Я машинально повернул голову, пытаясь понять, где она. Однако в толпе вокруг Би я не увидел, а когда повернулся обратно, рядом не было уже и Джи. Недопитый бокал стоял на столе, и из глубокой кривой трещины прямо на скатерть, будто кровоточа, сочилось красное вино.

В следующий миг без какого-либо предупреждения в зале погас свет, выключилась музыка, и, как по волшебству, прекратились все разговоры. Однако темнота длилась всего мгновение, а затем яркие огни прожекторов вспыхнули над небольшой сценой в углу, которую я до этого даже и не заметил. В торжественной тишине, повисшей в воздухе, на нее поднялся парень, который в начале вечера отвез нас сюда на лифте — все в той же униформе с вышитой золотой “М” на лацкане.

— Добрый вечер, — церемонно заговорил он, — от имени моей любезной хозяйки позвольте вас всех поприветствовать. Мы рады, что вы все собрались и оказали нам доверие. А теперь, — он деловито обвел глазами зал, — позвольте начать то, ради чего мы все здесь. Лот первый…

Ep. 09. Секс-аукцион (III)

— Итак, — повторил парень с “М” на лацкане, — первый лот — Ида Славина. Певица, музыкант, композитор. Двадцать лет…

Как иллюстрация сказанному, на сцену выпорхнула брюнетка в роскошном синем платье, из которого чуть ли не вываливалась грудь — видимо, чтобы повысить шансы. Ослепительно улыбаясь, она тут же начала вертеться во все стороны, давая оценить себя со всех возможных ракурсов — прямо как товар на крутящейся витрине. Только усиливая сравнение, парень деловым тоном перечислял все ее достижения за последний год, описывая ее саму как торговое предложение с преимуществами и перспективами. В частности, несколько музыкальных конкурсов без особых наград, пара номинаций без побед, не самое большое количество проданных альбомов и только намечающийся тур по стране. По сути, обычная певица средней руки, о которой до этого момента я даже и не слышал, а если и слышал, то забыл.

— У Виви как обычно ничего особенного, — лениво прокомментировал рядом мужской голос.

Слегка повернув голову, я покосился на двух парней, стоящих по соседству, и сразу понял, что это ангелы — по цинично холодным взглядам, которые они бросали на сцену. Только ангелы смотрят на людей как на товар или скот, открыто прикидывая, что с них можно получить.

— Но дорого смотрится, — заметил один, изучая крутящуюся в свете прожекторов фигурку.

— Смотрится, может, и дорого, но по факту дешевка, — лениво возразил другой. — Кто в здравом уме даст много фамильяру Демона Зависти? Они ж у нее второсортные, — презрительно хмыкнул он. — Можно рискнуть, но здесь есть лоты и получше…

— Кто хочет вложиться? — спросил со сцены парень, который как представитель Мами, очевидно, был распорядителем всего этого. — Как всегда минимальная ставка — тысяча единиц благословения. Лот установил пятьдесят процентов возврата.

Я чуть не присвистнул. А круто — сомневаюсь, что в наши вечно кризисные времена хоть где-то пообещают такую доходность. Похоже, девчонка закладывала себя полностью. Хотя меня немного коробило от этого “лот”.

— Неплохой процент, — прокомментировал рядом один из ангелов, — явно в себя верит…

— У желающих есть минута, чтобы сделать ставки, — сообщил распорядитель.

В ту же секунду над сценой загорелось электронное табло, поделенное на два окошка. В левом появился таймер, и, убывая, побежало время. “00:59”, “00:58”, “00:57”… А в правом окошке высветился ноль, который затем сменился тысячей, потом двумя, тремя, пятью… Оглядываясь по сторонам, я не видел никаких действий в толпе. Гости вечера лишь смотрели на табло, и некоторые из них время от времени коротко кивали — видимо, так давая благословение. Не прекращая крутиться, девчонка то и дело воодушевленно вскидывала глаза наверх и чуть ли не хлопала в ладони, видя, как растут цифры. Когда закончилась минута, в правом окошке набежало больше сорока тысяч единиц благословения — местной валюты, как говорил Сэл. Судя по всему, это было прилично, так как девчонка выглядела довольной. Оставалось надеяться, что этого ей хватит, чтобы приумножить и вернуть озвученный процент.

— Ставки сделаны, — раздалось со сцены. — Итого — сорок две тысячи единиц. Срок возврата — один год.

Прижав руки к груди, девушка глубоко поклонилась и в полной тишине спустилась в зал. Видимо, хлопать лотам здесь было дурным тоном — как хлопать чему-то неодушевленному.

— А теперь второй лот, — с внезапно возросшей торжественностью сообщил распорядитель. — И хотя мы сторона беспристрастная, позволю заметить, что это — жемчужина сегодняшних торгов. По списку достижений, причем всего за последние несколько недель, им нет равных…