Апофеоз убийцы

Кэтрин откинулась на спинку кресла, уставившись в потолок. Маккарти пытался предположить, о чём она думает, и уже начал склонятся к мысли, что из-за настолько малых результатов прозвучит отказ. Всё же у привлечённых к этому делу сотрудников огромное количество своей работы, ответственность за которую никто снимать не собирался.

– Хорошо. Они займутся этим. Но это последний раз, дальше сам будешь копаться в своих версиях и компаниях. У них дела стоят, так что извини, – высказала своё решение Кэтрин. Детектив про себя благодарил её за это, понимая, что в очередной раз попал в тупик. Он чувствовал, что идёт правильным путём, но ниточка настолько тонка, и перспектива найти Самуэля настолько туманна, что всё может развалиться и закончиться ничем. Если парень как-то связан с убийствами, то он заляжет на дно или сменит имя и свалит в другой штат, в одну из десятков ячеек фонда.

Практически всю дорогу к дому Раджи они молчали, только изредка перекидываясь малозначительными фразами по поводу попавшегося на пути интересного здания или небольшого парка. Разговаривать, действительно, было не о чем. Маккарти постоянно прокручивал в голове смерть Микки вперемешку с убийствами, пытаясь найти хоть какое-нибудь упущение, но тщетно. С одной стороны, вроде бы причастность грека очевидна, а с другой – прижать его нет никакой возможности. Да и все улики добыты незаконным путём, а с таким багажом далеко не уедешь. Слежка молчит, значит, Синидис не делает никаких лишних шагов, что тоже не придавало энтузиазма.

Пребывая в собственных мыслях, детектив даже не заметил, что уже практически довёз своего напарника до дома. И, как всегда, припарковав шевроле под запрещающий знак, он вынул фляжку виски и сделал глоток.

– Ну что, давай до завтра. Попробуем пробить места дислокации этого прыщавого ценителя искусства. Может, что и накопаем.

– Может, зайдёшь? Выпьем, обсудим течение дела, того и гляди зацепимся? – дружелюбно спросил индус.

– Ты меня на свидание, что ли, зовёшь? Так я не из этих, – усмехнулся Дуглас, подозрительно глядя на Джавала.

– Да не, я тоже. Просто мне тут шепнули, что у тебя стряслось. Не хочешь обсудить?

– А что обсуждать? Пацана больше нет, и это моя вина. Да и кто это у нас такой говорливый, что рассказал об этом?

– Твой начальник. Просила меня поддержать тебя и проследить, чтобы не наделал глупостей, – признался Раджа. – Ну что, по виски?

– Так ты ж не пьёшь.

– А я буду безалкогольный. Давай, пошли. Угощу настоящей здоровой пищей, – засмеялся индус, открывая дверь.

– Эх, чем чёрт не шутит, пойдём. Какой же правильный коп откажется от халявы, – согласился Маккарти, как всегда, начиная свой сложный путь наружу.

Они пересекли двор и остановились возле входной двери пентхауса. Джавал сразу же полез за ключами.

– Посмотрим, как ты живёшь в этом шикарном месте. Небось, всё вылизано, что страшно ступать.

– В твоих словах есть доля пра… – внезапный шорох у стены заставил индуса повернуться. Что-то тёмное и человекообразное скользнуло из-за угла навстречу им. В одной из рук пришелец держал чёрный предмет, нацеленный на них.

– Ложись!!! – резко выкрикнул Раджа и оттолкнул от себя детектива, мгновенно вырывая свободной рукой что-то из куртки. Практически одновременно прозвучали три хлопка и тихий стон. Маккарти, мешком грохнувшись на плитку так, что отбил себе плечо, дёрнул кобуру, вынимая револьвер, но нападавший уже скрылся за углом здания. Он повернул голову в сторону двери и увидел лежащего на спине Джавала в паре метров от неё. Быстро вскочив, словно и не было лишнего веса, Маккарти бросился к нему. На голубой рубашке индуса, словно кляксы, вырисовывались две тёмные рваные дыры, но никакой крови видно не было, а сам пострадавший тихо хрипел. Переведя взгляд на подбежавшего детектива, Раджа простонал:

– Броня… Я в порядке… Он ранен… Поймай эту тварь…

Быстро сообразив, что профессору ничего не угрожает, Дуглас рванулся к углу дома, на ходу выкрикивая на всю улицу, чтобы вызывали полицию, и, буквально, за секунду преодолев расстояние, выглянул за угол, держа револьвер наготове. Никого. Небольшой забор впереди, через который ушёл нападавший. Детектив подбежал к нему и, присев, чтобы не было видно, резко выглянул. Его взгляду открылся широкий постриженный газон, за которым красовался огромный бассейн, заканчивающийся в паре метров от небольшого входа в пентхаус, чем-то напоминающий жильё Джавала. Быстро прикинув, что за такое короткое время преступник не успел бы незамеченным пересечь подобное расстояние, он стал оглядываться вокруг. И как только взгляд остановился на небольшом подсобном помещении справа, примерно в паре ярдов от него, то сражу же перескочил забор и быстро двинулся к нему. И как только Маккарти добрался до строения, то сразу же заметил тёмные пятна на дорожке, ведущей ко входу. Медленно переставляя ноги, он начал двигаться вперёд, стараясь не издавать ни звука. Не успел он сделать и нескольких шагов, как его внимание привлёк звук удара слева, и, недолго думая, детектив резко повернул оружие в ту сторону. Это оказалось ошибкой. Внезапно справа он получил мощный удар по голове и тут же по руке с пистолетом, который, словно его и не держали, вылетел из рук. А сильный пинок в живот заставил согнуться, перебив дыхание. Но всё же, оставшись в сознании, Дуглас наотмашь ударил рукой и достиг цели, нападавший покачнулся, отступив назад, что на долю секунды позволило полицейскому прыгнуть вперёд и накрыть его своим грузным телом. Оказавшись под такой тяжёлой тушей, преступник задергался, пытаясь выскочить, но Маккарти, задыхаясь, из последних сил нанёс удар в лицо, а второй рукой сорвал чёрную маску, под которой оказалось молодое прыщавое лицо. Замерев от увиденного, Дуглас упустил всего лишь мгновение, которого хватило, чтобы нападавший смог перекинуть ногу за шею и рвануть вниз, оказавшись сверху. В тусклом свете уличного освещения блеснул клинок, и сильный удар в грудь поверг детектива во тьму.

Раджа сидел на траве, неподалёку от того места, где его настигли выстрелы, объясняя оказывающему помощь полицейскому, что случилось. Пули оставили от себя почти чёрные гематомы на груди и безумно ныли, заставляя его дышать вполсилы, чтобы не корчиться от боли.