Какой простор! Книга вторая: Бытие

22
18
20
22
24
26
28
30

— Ну, писатель, поздравляю! Я только что из губкома. Читали там твою статью. Ведь вот как получается: все знали, что в катакомбах — гнойник, а сразу до всего не доходили руки. Твоя статья подстегнула, дала толчок. И в этом — великое значение нашей печати. Молодец ты! Решено — катакомбы уничтожить. Если не боишься, завтра мы туда спустимся.

— А чего мне бояться, я там уже бывал. Только не смогу я завтра, мне с утра на работу.

Забарабанили в дверные филенки. Лука открыл дверь. На пороге стояла растрепанная Чернавка:

— Беда! В катакомбах бунт. Против Полундры и его шайки. Там страшное дело делается! Если милиция не вмешается, побьют уйму людей.

Не теряя ни минуты, Григорий Николаевич позвонил из конторы начальнику гормилиции, попросил послать к катакомбам усиленный наряд.

Ваня схватил свою истрепанную гимназическую фуражку.

— Постой, Ваня, тебе нельзя там показываться! — Шурочка вцепилась в руку брата.

— Нет, раз уж я заварил кашу, так должен ее расхлебывать.

— И я с тобой, — сказал Лука.

— Нет, оставайся с Шуркой, а то, чего доброго, она реветь начнет…

Линейка, запряженная парой, домчала Марьяжного, Ваню и Чернавку на вокзальную площадь. Оттуда через железнодорожные пути они направились к пакгаузам, где был вход в катакомбы. У пакгаузов шумела огромная толпа бездомных, ее сдерживал усиленный наряд конной милиции.

— Что здесь происходит? — спросил Марьяжный.

— Ничего пока не ведомо, по всем признакам самый что ни на есть настоящий бунт, — ответил старшой, молодой еще милиционер.

— Послали людей в катакомбы?

— Никак нет. Боязно, товарищ начальник, как бы там не побили. Нам еще не доводилось воевать под землей.

— Раз так, я пойду сам, промедление в таких делах смерти подобно, — и, оглянувшись на Ваню, Григорий Николаевич спросил: — Пойдешь?

— А как же.

Марьяжный вытащил из кармана плоский никелированный браунинг и отдал старшому, говоря:

— Без оружия в таких случаях безопаснее.

Народ расступился. Марьяжный, а за ним Ваня и Чернавка пошли в пакгауз и один за другим исчезли в темном провале. Сегодня здесь уже не стояли караульные Полундры.