Поп покорно оседлал отдохнувшего за день коня.
Назар Гаврилович попрощался с матушкой, молодо вскочил в заскрипевшее седло, через калитку выехал на улицу.
Навстречу, вдоль плетней, обвитых цветами крученого паныча, шла учительница Томенко. Рядом с нею шагал Балайда, поддерживая ее правой рукой за талию.
«Враги!» — со злобой подумал Назар Гаврилович. Взглянул проницательным взором на счастливую пару.
Он придержал танцующего коня, по-военному приложил ладонь к фуражке, беззлобно поздоровался.
— Как ваш малыш, Назар Гаврилович, скоро ко мне в школу его пошлете? — спросила учительница, улыбнувшись.
— Хворый он, Ангелина Васильевна.
— Ничего, поправится. Все дети болеют.
— Боюсь, как бы богу душу не отдал.
— Что вы, господь с вами. Жить ему и жить. — Учительница прошла мимо, красивая и гордая своим положением в селе.
Под впечатлением приятных слов учительницы Назар Гаврилович медленно ехал вдоль полей. Он бросил поводья на луку седла, вынул ноги из стремян, и ему представлялось, как повзрослевший Илюшечка, с новым ранцем за худенькой спиной, спешит в школу, к этой самой учительнице, которая будет учить его уму-разуму.
И в такую-то нужную на селе женщину стреляли, хотели убить! Федорцу стало не по себе, захотелось выпить, забыться, чтобы ни о чем не думать.
Потом он вспомнил, что Томенко с теми, кто отобрал у него землю, реквизировал хлеб. На время размягчившееся сердце Назара Гавриловича снова стало, твердеть.
«Подумаешь, городская учительша! Наталку Семипуд тоже можно образовать, и будет у нас на хуторах своя культурная сила».
Он уже давно подумывал, что Наталку пора втянуть в борьбу, а пока суд да дело, заставить Кондрата Фомича отправить дочку в Харьков, учиться.
Еще издали Назар Гаврилович увидел у колодца Одарку. Босая, она сидела на срубе. Максим Рябов накручивал на деревянный барабан железную цепь, доставал воду для Одарки, заразительно хохотал.
— Ну, что там дома? — спросил Назар Гаврилович у дочки, приготовившись к любому ответу и чувствуя, как у него леденеет сердце.
— Температура тридцать семь и семь. Коновал говорит: болезнь пошла на убыток, — скороговоркой ответила Одарка. Не попрощавшись с Рябовым, ловко подхватив коромыслом ведра с водой, накрытые капустными листьями, она заспешила домой.
XV
Трещал мороз, дули свирепые ветры, наметали сугробы под самые крыши хат, засыпали все дороги и тропки.
ebooksa