— Да, коммунистами.
— А в крепости до власти дорвались беспартейные — наш брат. Мы тоже беспартейные, беспартейные и беспортошные, — смакуя слова, не унимался мужичонка. — Не пойдем мы сражаться против своих брательников, попутали кровушки, будя. — Оратор оглянулся на красноармейцев, ожидая поддержки.
— Не пойдем, не желаем идти против своей беспартийной власти, — зажужжали десятки голосов.
— Во главе мятежников стоит генерал Козловский, крепость кишит офицерьем, монархистами, эсерами, меньшевиками. Стоит ли родниться с Козловским? — насмешливо спросил Иванов. Его слова и язвительный тон произвели впечатление, толпа опять притихла.
На стол вспрыгнул низкорослый бородач. Задыхаясь от волнения, испятнавшего его впалые щеки, крикнул:
— Как же так наступать — матросы вокруг острова Котлин лед взорвали, кругом вода, а я, к примеру, плаваю как топор! Што ж мне, за здорово живешь идти на дно раков харчить?
— Я тоже не Сус Христос, прохаживаться по воде необученный! Потопну, никто и не увидит, как душа выйдет.
— Одним словом, на каменные стены не полезем, и точка, — решительно донеслось из гнетущего полумрака казармы.
— Точка, запятая, восклицательный знак! Бей его, ребята, я его знаю, — зашумел краснорожий детина и поднял над обнаженной бритой головой механика чугунно-грязный кулак.
Механик со злостью, всегда удваивавшей его силы, схватил детину за широкую кисть руки и, выворачивая ее, с силой рванул книзу. В наступившей тишине все услышали сухой треск кости. Детина по-бугаиному замычал и, медленно приседая, опустился на замусоренный пол.
— Я у Колчака служил, так и там никогда не били, а тут комиссар руки ломает, — со стоном бормотал детина.
— Не били потому, что ты сам, наверное, других порол! — крикнул один из делегатов, прибывший с Ивановым.
Неожиданно толпа расступилась, и сквозь образовавшийся живой коридор, тенькая шпорами, прошел вперед молодой человек в кожаной тужурке, красном галифе, подшитом потертыми леями из желтой кожи, и хромовых сапогах на высоких подборах.
— Что за шум, а драки нет? Ты откуда взялся и кто такой будешь? — обратился молодой человек к Иванову.
— Я командир полка, — вызывающе ответил механик.
— Командир полка здесь я, меня назначил предреввоенсовета Троцкий. — На выбритой левой щеке молодого человека темнел, наливаясь кровью, схожий на тавро, круглый осколочный шрам.
— Вот вы-то мне и нужны. Утихомирим вашу ватагу и пойдем, сдадите мне полк. Вас назначил Троцкий, а меня Ворошилов.
— Арестовать, вывести к забору и расстрелять к чертовой матери, как контру, — приказал молодой человек.
С полдюжины цепких рук потянулись к механику.
— Ну вы, полегче, — в сердцах пробормотал Лукашка, снимая с ручного пулемета предохранитель.
ebooksa