Хэриб. Чужестранка для шейха

И ответить мне нужно было, подумав. Чтобы разрушить то хрупкое равновесие, что могло бы установиться.

Мы доплыли до борта, сели на него, опустив ноги в воду.

– Не знаю, Нафиз, – пожала плечами. – Свобода передвижений для начала. Меня держат в комнате взаперти.

– С этого момента никто не смеет повернуть ключ снаружи твоей комнаты, Хэриб, – кивнул он. – Продолжай.

– Не только во дворце. Он великолепен, дух захватывает, но это клетка для меня. Золотая, с бриллиантами, но клетка.

– Я приставлю к тебе охранника. Одну из прислужниц тоже обязательно нужно брать с собой.

– Хорошо, – пришла моя очередь соглашаться. Я и так выторговала себе больше, чем надеялась. – Куда я могу поехать, если захочу?

– Куда угодно. Город открыт для тебя, Хэриб.

– Спасибо, – я улыбнулась искренне и с благодарностью.

– Нафиз, я видела, что женщины твоей страны не все закрывают лица. Я тоже не хочу. Я христианка. Согласна прикрывать волосы, но не лицо.

Нафиз нахмурился, и я подумала, не перегнула ли за раз.

– Я буду ревновать, Хэриб. Другие мужчины будут смотреть на тебя. Но если для тебя это важно – пусть будет только хиджаб.

– И ещё, – я решила идти ва-банк. – Я хочу, чтобы ты доверял мне, Нафиз. И хочу иногда летать домой. Раз в полгода, к примеру. Я буду возвращаться к тебе, если ты позволишь мне это.

Я замерла в ожидании его вердикта, затаила дыхание. Если он скажет да, то я тоже попробую открыться ему. Мне нравится этот мужчина. Очень. Чего уж тут скрывать. Но я не хочу задыхаться взаперти.

– Ты режешь меня без ножа, Хэриб, – он горячо посмотрел мне в глаза, и я заметила, как натянулись его желваки.

Сразу не отказал – хороший знак. Не вспыхнул яростью, не разозлился – надежда.

– Ты тоже отрезал меня по живому от моей жизни, – я решила до конца быть откровенной. И в словах, и в эмоциях. Если сейчас не получится – уже не выйдет.

Мы замолчали. Сидели друг напротив друга, мокрые и обнажённые, всего в нескольких сантиметрах и воевали взглядами. Он наседал, я держала оборону, не сдавалась.

– В ответ ты выйдешь за меня, – отрезал он. – Религию можешь оставить свою. Позже, если захочешь, сможешь принять ислам. Но дети будут мусульманами в любом случае. И мальчики, и девочки. И воспитаны в традициях моей страны и культуры.

– Мне запрещено будет говорить им о России и о том, как там живут люди?