И тогда я поняла, что всё было не зря.
Не зря я встретила на том курорте в Таиланде необыкновенного мужчину.
Не зря он привёз меня в свою страну.
И всё же не зря я сбежала, спасая самое ценное, что могло быть в моей жизни. То, что ценнее её самой.
С самолёта тогда я сошла благополучно в Ташкенте, а оттуда уже улетела в Россию. В Москву не рискнула, с бывшими знакомыми и друзьями на связь не выходила. Сначала месяц жила в Екатеринбурге, а потом уехала в Ростов-на-Дону.
Денег, которые дала мне Саффана, хватило на первоначальный капитал по ипотеке небольшой однушки-студии, на первое время и даже осталось на финансовую подушку, что важно, потому что я была совершенно одна, а впереди мне предстояли ещё полгода беременности, роды и послеродовой период одной с младенцем.
Но я справилась. Купила простенький ноутбук и занялась копирайтингом. С моим опытом работы с текстами это было просто, и я быстро достигла вполне приемлемого заработка. Старалась много не тратить, да и много ли мне одной было нужно? Откладывала, копила. Купила подержанный солярис, чтобы быть более мобильной.
Я жила по тем документам, что вручила мне Саффана. Не знаю, как и откуда она их взяла, но они везде бились как действительные. Хотя что удивляться, у арабской принцессы, думаю, есть деньги и нужные связи для того, чтобы это провернуть. А Саффана, что очевидно, не просто глупая мажорка. Она умна, осторожна, деятельна. Идеальна для того, чтобы стать шейхой плечом к плечу с Нафизом.
От таких мыслей, конечно же, меня накрывала ревность. Жгучая и бессильная. Я запрещала себе думать о нём, но это было выше меня, и иногда ночами я срывалась в воспоминания, а потом и в слёзы.
Но я свой выбор сделала, он был невероятно трудным, но ни о чём не сожалела, как бы больно не было внутри.
Роды были естественными, прошли гладко и без осложнений, и уже через четыре дня после мы с моим маленьким голубоглазым Петей были дома.
Не скажу, что было просто. Иногда бессонными ночами выть хотелось от усталости. Но мы всё прошли, всё преодолели вдвоём: и колики, и нарушения сна в первые месяцы, и атопический дерматит, вдруг расцвёвший при первом прикорме.
Петя мой рос малышом активным и любознательным. В доме не было уголка, куда бы он не засунул свой любопытный носик, как только научился передвигаться по-пластунски по полу. А куда не мог влезть или дотянуться, громко требовал поднять его.
В общем, все мои планы работать хотя бы по полчасика пару раз в день, пока он будет играть в кубики в манеже или собирать пирамидку, не оправдались. А манеж оказался вообще бессмысленной тратой. И писать я садилась только во время дневного сна Пети, ну и после вечернего отбоя. Тут уж требовалось заводить будильник, так как я часто отрубалась быстрее самого Пети. Но работать было нужно, нам с сыном надеяться было не на кого.
Когда Петру исполнился год, я наняла помощницу, которая приходила к нам и была три часа. На прогулку я их одних отпускать боялась, во мне перманентно сидело тревожное чувство, что однажды к нам придут. Мысль о том, что я могу потерять своего сына, что его могут отнять у меня, вводила в такой дикий ужас, что конечности неметь начинали, а холодный пот моментально пропитывал одежду на спине.
Он всегда должен быть у меня на глазах. Постоянно. К врачу или на маникюр я ходила с Петей, подгадывая запись под его дневной сон или вызывала мастера на дом.
И решила для себя, что каждые несколько лет мы будем переезжать. Так будет безопаснее.
Переложив Петю в кроватку, я поцеловала его и прикрыла одеялком. Он вздохнул и перевернулся на бочок.
Маленький. Ему и двух ещё нет, а уже такой смышлёный. Разговаривает вполне понятно, ест аккуратно.
И да, он похож на Нафиза, только глаза светлые.
ebooksa