– Не переживай, – усмехнулась Клава, – да, все когда-то у меня было. Но после того, как отец умер, дела его перешли к Владимиру. Он пить начал и то, что мой папа нажил, живо в водке утопил, за бесценок отдал и землю, и много чего другого. На бутылки обменял. Если я остановить мужа пыталась, он меня бил. Один раз отказалась бумаги подписывать на продажу квартиры в Москве, так он руку мне сломал, левую, заорал:
– Ставь свои каракули, пока вторую на хрен не оторвал.
Мы с Мишей нищими стали, с тобой сравнялись. И если Владимир тебя так сильно любил, то почему в армию сбежал?
– У нас любовь была, какая тебе и не снилась, – взвилась Катя, – тебе Вова ничего не рассказывал, ты ему чужая. А я в курсе его дел и мыслей. Вовка мне прямо сказал: «Велено мне за Клавкой приударить. Она ни с кем до сих пор не встречалась, потому что страшнее атомной войны. Отец приказал ее того самого. И что мне было делать? Пришлось выполнять. Одного раза мне хватило, второй не смогу. Но папаша меня не оставит в покое, про тебя он даже слышать не хочет. Я о нас заикнулся, такое получил от родителей, да еще дед подвякивал».
«Нам нищие зачем? У Павловых небось родня повсюду, у голозадых так всегда. Если женишься на оборванке, все ее дядьки-тетки-племяннички на наши деньги слетятся. У Фокиных много чего есть, а дочка одна. Ну не красавица она. Так не с лица воду пить, ночью все кошки серые. Стерпится – слюбится».
Катя опять начала всхлипывать.
– Дед был противный. Он, когда меня видел на улице, принимался палкой размахивать, ударить мог. Орал: «Понаехали к нам обдерганцы. Вся семья Павловых голодная, что ты с мамашей, что брат твой!» Мы давно тут живем, еще бабушка наша в Кустов молодой приехала, а старик никак не утихал. Рома с Галей после того, как их сына Никиту убили, уехали. Сейчас на Алтае осели, все у них теперь шоколадно, детей трое, денег девать некуда, но мне не помогают. Потому что думают, что убийца их первого мальчика Никиты мой любимый Вова. Почему он в армию напросился? Надеялся, за два года что-то изменится. Может, Клаву кто другой замуж возьмет? Как же! Фокина его ждала! Я письма любимому отправляла, объясняла, что его папаша – врун. Наша мама никогда ни с кем, кроме покойного отца, не спала. Но Володя был тихий, нерешительный по характеру, родителей очень боялся. А Клавка ему на шею бросилась и повисла. Сыграли они свадьбу, Миша родился. Года два Вова на меня не смотрел, потом ночью пришел, стал рассказывать, как он плохо живет. Чтобы совсем с ума не сойти, пить начал. После этого мы помирились, Павлик появился! Извини, Клава, тебе неприятно это слышать, но ведь правда. Двадцать третьего августа Вова ввалился ко мне никакой, затрясся: «Я убил сына! На огороде! Там, где к оврагу склон. Помоги! Сходи туда! Спрячь все!»
Упал на диван и захрапел.
Я рысью на участок Клавки, по дороге с веревки рубашку Павлика сдернула. Четыре утра! Еще никто не встал, но вот-вот проснутся. Прокралась я на огород!
Катя затряслась.
– Вова сказал: «Сына убил». Вот я и решила, что он Мишу спьяну пырнул. А на грядке лежал Никитка, племянник, сын брата моего Романа, семь лет ему было. Ох! Я чуть в обморок не упала. Малыш весь в крови, горло перерезано.
Рассказчица начала тереть ладони о юбку.
– Понимаю, что вы думаете сейчас… Мужик убил дитя, племянника моего, а я давай следы заметать. Но я Вову люблю, люблю! Какой есть, такого и люблю. Взяла нож, мячик еще чей-то прихватила, на него кровь попала. Вернулась домой, Володи нет. Вымыла все, завернула в рубашку Павлика, в коробку положила и закрыла. На следующую ночь в лес подалась. Решила, что лучший схрон – в овраге, люди побоятся там ходить, изба Аполлинарии рядом. Дайте попить, в горле пересохло.
Агата принесла рассказчице воды из кулера. Павлова стала жадно глотать.
– Почему местные боятся оврага? – удивилась я. – Мне он не показался страшным, там просто грязно.
– Там Аполлинария жила и погибла Влада – няня Насти и Коли, – объяснил Петр, – скромная девушка, дети ее любили. Жила у нас постоянно, имела один выходной на неделе. В свободный день всегда гуляла по окрестностям. Как-то раз не вернулась к ужину, мы стали ее искать, сразу не обнаружили. Я сгоряча попросил маму проверить, все ли ее драгоценности на месте и как обстоит дело с экспонатами коллекции. Анна Сергеевна собирает старинный фарфор, у нее очень дорогие статуэтки. Все находилось на месте, зря я заподозрил девушку в воровстве. Судя по тому, что в ее комнате не было камеры, няня пошла побродить. Она наблюдала за птицами, ежами, белками, делала снимки, потом в соцсеть выставляла. Зарплата, которую ей накануне наличкой выдали, вся была в тумбочке. Паспорт тоже там, одежда на вешалках в шкафу, в ванной всякое разное расставлено. Не похоже на побег. Нашли Владу потом в овраге. Полиция установила причину ее смерти – инфаркт. А неподалеку от няни обнаружили тело Раисы, местной юродивой. Никто ее не боялся, жалели бедолагу, кормили, вещи ей давали. Откуда она взялась, никто не знал. При моем отце появилась. Овраг длинный, а Влада и Раиса умерли почти в одном месте. Народ соединил два случая, и пополз слух, будто в канаве живет леший, он убивает тех, кто его покой нарушает. Люди к оврагу и без того редко ходили, Аполлинарии боялись, а после того как Влада и Рая умерли, в ту сторону леса даже не глядят.
– От ужаса, когда я Никиту мертвым увидела, чуть сознание не потеряла, – зашептала Катя, – но ради Вовы и не на такое соглашусь. Сериалы люблю, детективные. Все смотрю, знаю, что улики надо спрятать! Вот и заховала нож с мячиком.
– Владимир получил по заслугам, – остановил ее Петр, – человек, который совершил такое преступление, на мой взгляд, должен сесть пожизненно! Но суд оказался гуманен. Мерзавец за смерть ребенка просто большой срок получил. Отсидит, выйдет, а малыша не вернуть.
– Он не виноват, – вскинула голову Катя. – Клава о муже не заботится, писем ему не отправляет, передач не возит. А еще женой называется!
Фокина встала.
ebooksa