Казаки-разбойники

Вероника Антоновна молчала долго, а когда заговорила, по дрожащему голосу Яна поняла, что все это время она пыталась справиться со слезами.

– Мы испугались. Когда поняли, что Влад мертв, испугались и убежали. Девушка была без сознания, может быть, мертва, я не знаю. Мы испугались, что, если вытащим ее, полиция найдет и Влада, и нас посадят. И даже ты не сможешь помочь.

Яна закусила кулак, понимая, что грудь разрывает рвущийся наружу всхлип. Она не ожидала от себя, что жуткая смерть несчастной Анны так тронет ее, но ничего не могла с собой поделать. Ведь Анну можно было спасти! Два человека знали, где она! Два человека бросили ее умирать.

В соседней комнате послышались шаги. Яна открыла глаза и снова прильнула к щели, увидев, что Воронов нервно ходит по комнате. Тихие всхлипы давали понять, что Вероника Антоновна тоже плачет.

– Что было потом? – глухо спросил Воронов.

– Ничего, – всхлипнула Вероника Антоновна. – Витя исчез, ты вернулся, мы зажили так, будто ничего и не случилось. Первое время я очень боялась. Боялась, что однажды ты придешь с работы и расскажешь, как в заброшке за городом обнаружили два трупа, а я не смогу сдержать лицо и во всем сознаюсь. Боялась, что ты меня возненавидишь, что меня посадят, а твоя карьера из-за жены, скрывшей убийство, пойдет под откос. Но шли годы, никого не находили, и я успокоилась. Пока зимой Витя не объявился вновь.

Воронов остановился, снова посмотрел на жену, но теперь Яна его почти не видела, только спину и затылок, а потому не могла разглядеть и выражение лица.

– Значит, ты все-таки связана со всем, что происходило последние полгода, – медленно произнес Воронов, будто до последнего надеялся, что жена непричастна хотя бы к последним событиям. – Как? Что ему нужно от Яны? Зачем он все это устроил?

– За прошедшие годы он совсем свихнулся, – призналась Вероника Антоновна. – Его дар его все-таки сгубил. Дар или любовь ко мне – не знаю. Я знала, что Витя был в меня влюблен, но надеялась, что это давно прошло. Что он давно женат и забыл обо мне, ведь он никогда ничего не просил, ничего не хотел от меня. А тут он внезапно подошел ко мне после очередного спектакля. Я его не сразу узнала, а когда узнала, испугалась. Потому что, Петя, я давно все это похоронила и надеялась, что все забыто. Но он подошел и сказал, что наконец придумал, как прославить меня. Как найти применение моему таланту. Я говорила, что мне нравится работать в нашем театре, нравится писать пьесы для местных актеров, что мне больше ничего не нужно, но он не унимался.

– Что же он придумал? – спросил Воронов. – Раскрой для меня наконец смысл всего происходящего!

О да, Яна этого тоже очень хотела! Поэтому вся превратилась вслух. Она подозревала, что знает немного больше Воронова, но до конца все равно всего не понимала.

– Те украшения, с помощью которых я влюбила в себя Влада когда-то… Я отдала их одной женщине. Уж не знаю, что именно она загадала и сбылось ли ее желание, но вскоре она погибла. И, как выяснил Витя по этим своим каналам, в ночь ее гибели демон, привязанный к украшениям, наградил ее сына неким экстрасенсорным даром…

– Ты о Кремневых? – догадался Воронов.

Очевидно, Вероника Антоновна кивнула, потому что вслух подтверждать не стала, а Яна впервые задумалась: как именно она познакомилась с Вороновым? Когда? При каких обстоятельствах? И если она была связана с матерью Никиты, а Воронов знал его отца, не может ли тут быть связи? Но Вороновы не стали этого обсуждать, и Яне оставалось лишь догадываться.

– Не знаю, как и почему, Витя этого не объяснял, но в ту ночь дар этот был поделен между старшим сыном Кремневых и только что родившейся на другом конце страны девочкой.

– Яна, – снова выдохнул Воронов, и Яна в шкафу кивнула.

– И вот спустя девятнадцать лет мальчик и девочка оказались рядом, – продолжала Вероника Антоновна. – Не думаю, что это случайность, скорее всего, так было предначертано. И Витя видел, чувствовал между ними эту связь. В его голове родилась безумная идея. Он хотел, чтобы я написала роман. Он придумывал сюжеты и воплощал их в жизнь, а я должна была только записывать. Он сделал этих выросших уже детей главными героями, мне нужно было только писать.

– И ты согласилась?

– Какой у меня был выбор?

– Так или иначе, он убивал людей! – воскликнул Воронов. – Сначала чужими руками, потом своими!