Преподобных отцов Варсонофия и Иоанна руководство к духовной жизни в ответах на вопрошения учеников

451

Один христолюбивый муж спросил того же старца: Нередко случается, что когда я нахожусь вместе с некоторыми людьми, мною внезапно овладевает стыдливость, и я даже изменяюсь в лице, теряю присутствие духа, не могу ни смотреть на них, ни беседовать с ними, сердце мое стесняется и приходит в недоумение, и если тогда заговорю что-нибудь, то речь моя бывает неразумна, беспорядочна и полна тщеславия, а нередко к словам присоединяется и бессмысленный смех, и как то делается совершенно вопреки моему желанию, то я весьма скорблю о сем и недоумеваю, что мне делать. Когда заговорю, впадаю в сказанное выше, а когда замолчу — опасаюсь, не будет ли безвременно, особенно если они много раз обращаются ко мне в беседе. Объясни мне, отец мой, отчего сие происходит, тогда как вы предстательствуете о мне в святых ваших молитвах.

† Ответ. Так случается с нами от зависти диавола. Он, желая, чтобы ни мы не получили пользы, ни беседующие с нами, приносит нам такие плевелы для того, чтобы, если возможно, соблазнить и беседующих с нами. Страх же Божий бывает чужд всякого смущения, всякого беспорядка и молвы. Итак, прежде беседы утвердим себя в страхе Божием и вникнем тщательно в свое сердце, отчего мы смущаемся и смеемся, ибо в страхе Божием нет смеха. Писание говорит о безумном, что он в смехе возвышает голос свой (Сир. 21, 23). И слово безумных бывает смущено и лишено благодати. О праведном же говорит, что он едва тихо осклабится (Сир. 21, 23). Итак, если возбуждаем в себе памятование о Боге и мысль о том, что мы должны беседовать с братией нашей со смирением и безмолвным помыслом, размышляем о сем и имеем всегда пред глазами Страшный Суд Божий, то приготовление сие изгоняет из сердца нашего всякое лукавое помышление, ибо где безмолвие, кротость и смирение, там обитает Бог. Сказанного будет тебе достаточно (для руководства) при случающихся беседах.

Если же враг будет упорствовать вести с нами брань, думая своим бесстыдством уловить и низложить нас, то не будем ослабевать, чтобы он не увлек нас (в свои сети). Но из первого случая извлечем себе урок и так далее; сказано: семь раз упадет праведник и встанет (Притч. 24, 16). А то, что он восстает, значит, что он подвизается, подвизающийся же бывает таким (то есть падает, но и восстает), пока конец не покажет, каков он будет. Но более всего будем помнить, что необходимо нам призывать святое имя Божие, ибо где Бог, там все — благое; очевидно же, что где диавол, там все — злое. И известно, что если по тщеславию, или по человекоугодию, или по какому бы то ни было виду злобы заговорим со смущением, то все сие происходит от диавола; вспомним же, что сказал святой апостол Павел: слово ваше да будет всегда с благодатию, приправлено солью (Кол. 4, 6). И если будем поучаться в сем, то по благоутробию Своему Вседержитель Бог подаст нам совершенное устроение в страхе Своем. Тому слава во веки, аминь.

452

Вопрос того же. Некто просил одного из отцов вкусить у него пищи, он же отказался, сказав, что не может. А другой упросил его только сотворить молитву в его келлии. Когда же старец пришел к сему, то он принуждал его остаться вкусить у него пищи, и старец, будучи преклонен усильною просьбою, остался. Узнав о том, просивший прежде весьма опечалился. По Богу ли печаль эта?

† Ответ. Когда кто-нибудь смущается или опечаливается под предлогом по-видимому благого и душеполезного дела и гневается на ближнего своего, то очевидно, что это не по Богу, ибо все Божие бывает мирно и полезно и ведет человека к смирению и к тому, чтобы осуждать себя самого. Писание говорит: праведный себе самаго оглагольник во первословии бывает (Притч. 18, 17). Если кто полагает, что он желает что-либо по Богу, и кто-нибудь станет ему препятствовать в сем, а он будет осуждать препятствующего и порицать его, то чрез сие обнаруживается, что намерение его было не по Богу, ибо Писание говорит: по плодам их узнаете их (Мф. 7, 16). А тот, чье намерение бывает по Богу, когда и встретит препятствие в ком-либо, скорее смиряется, признает себя недостойным и почитает за пророка того, кто воспрепятствовал ему, полагая, что он воспрепятствовал, как бы провидя недостоинство его. Если ты по любви Божией позовешь кого-нибудь в келлию твою или попросишь у кого дать тебе что-либо, хотя и по вере своей (к нему), а он не согласится дать тебе того, другой же кто-нибудь попросит у него и он согласится дать ему, то не попусти, чтобы демон гнева смутил твое сердце, ибо всякое дело, в котором есть смущение, не от Бога, но лучше смирись, говоря: «Я оказался недостойным, и Бог открыл отцам мои грехи и недостоинство». И даст тебе благодать Свою Дающий ее смиренным (см. Иак. 4, 6), ибо тот, кто имеет смирение, не ищет, чтобы всегда исполнялось по его желанию, но постоянно стремится вниз — к смирению. Вспомни о евангельском сотнике, который приступил к Иисусу с просьбою об отроке своем и, услышав: Я приду и исцелю его, — как он, стремясь к смирению, сказал: Владыка, я недостоин, чтобы Ты вошел под кров мой (Мф. 8, 7–8). Кто не пожелал бы удостоиться сего? Но смирение не искало и того, считая себя недостойным. А Сердцеведец Бог, взирающий на намерение человека, похвалил веру сотника, сказав: и во всем Израиле не нашел Я такой веры (Мф. 8, 10). Такое смирение исходатайствовало ему и великую похвалу, и даровало здоровье отроку его. Вообще многие дарования подаются смирению. Будем стремиться к нему, дабы получить благодать его и похвалу от Иисуса Христа, смирившего Себя, бывшего послушным даже до смерти (Флп. 2, 8) и давшего нам образец смирения. Тому слава во веки, аминь.

453

Вопрос. Отец мой! Сотник, употребив дивное оное смирение, счел себя недостойным посещения Владыки, и вера его удостоилась похвалы, Авраам же (напротив) убеждал и, припав к ногам, молил Его войти к нему в кущу, хотя и приступил к Нему как к человеку, не зная, что то был Сам Владыка. Ужели Авраам не имел смирения? Добродетель сотника выше ли добродетели патриарха? Ибо смирение (как вы всегда учите) имеет первенство среди добродетелей. Объясни же мне силу и различие добродетелей обоих, потому что один (смиряясь) не принял посещения (Господня) и удостоен похвалы, а другой с любовью принял оное и также удостоен похвалы.

† Ответ. Оба они были совершенны в вере к Богу и по приличию времени употребили веру и смирение, ибо и патриарх Авраам сказал: я — прах и пепел (Быт. 18, 27), а то, что он так о себе думал, не показывает ли, что он не считал себя достойным и странноприимства, но как муж совершенный принимал равно всякого человека, не различая грешных от святых, о нем-то и о Лоте было сказано: Страннолюбия не забывайте, ибо через него некоторые, не зная, оказали гостеприимство Ангелам (Евр. 13, 2). А если бы Авраам познал, что то был Сам Владыка, он, без сомнения, употребил бы слова сотника, ибо никого не находим смиреннее признающего себя землею и пеплом. Также и сотник употребил смирение в приличное время, познав, что то был Спаситель наш. Мы же говорим, что он притом имел и добродетель страннолюбия, ибо не без дел была его вера, и Христос похвалил не праздную веру, то есть (утверждаем), что вера его сопровождалась делами и что во время странноприятия и он употребил бы усердное прошение ко всем подобно патриарху Аврааму. Итак, находим, что оба они были совершенны.

454

Вопрос. Так как я грешен и не имею ни истинного и искреннего смирения, ради которого удостоился похвал сотник, ни любви к странноприимству, ради которой Авраам сподобился принять у себя Бога, то что я должен делать? Должен ли, смотря на свое недостоинство, отказываться от принятия святых и тем лишаться пользы, от сего происходящей, или скорее прибегать к ним, но не по поводу страннолюбия, а как немощный душой, ища от них врачевства, потому что немощным прилично усердно искать посещения врачей, и это не вменяется им в страннолюбие; если же они и не позовут врачей, то не признаются (посему) за не имеющих добродетель смиренномудрия, но скорее сие считается безумием. Итак, научи меня, отец мой, должен ли я просить и убеждать святых как имеющий нужду или отказываться от сего как недостойный?

† Ответ. Убеждай как больной, имеющий нужду во враче, но помни и то, что рожденный младенец не вдруг делается совершенным мужем, принимая же последовательно разные роды нежной пищи, достигает наконец до употребления пищи твердой, ибо твердая пища есть принадлежность совершенных (см. Евр. 5, 14). Посему и апостол сказал: я питал вас молоком, а не твердою пищею (1 Кор. 3, 2). Итак, держась странноприимства, не будем говорить, что мы исполняем заповедь, но признавать, что поступаем как больные, имеющие нужду во врачах: пребывай же в том, пока Бог не приведет тебя к совершенному (деланию).

455

Вопрос. Что есть свободное обращение и непристойный смех?

† Ответ. Свободное обращение бывает двух родов: одно происходит от бесстыдства и есть корень всех зол, а другое происходит от веселости; впрочем, и это последнее не совсем бывает полезно тому, кто держится оного. Но так как только крепкие и сильные могут избежать обоих, а мы по немощи нашей не можем сделать сего, то по крайней мере допустим иногда то свободное обращение, которое проистекает от веселости, наблюдая, чтобы не подать чрез него брату повода к соблазну. Находящиеся среди людей, если они не совершенные, еще не могут избавиться от сего второго рода свободного обращения. А если не можем, то да послужит нам сие в назидание, а не в соблазн, в особенности когда постараемся сокращать соединенную с ним беседу, потому что многословие не очень полезно, хотя бы по-видимому и не заключало в себе ничего непристойного. То же самое надобно сказать и относительно смеха, ибо он есть отрасль (свободного обращения). У кого с свободным обращением соединено сквернословие, очевидно, и смех (такого) человека имеет скверну; если же свободное обращение происходит от веселости, то очевидно, что и смех его бывает лишь веселый. А как вообще сказано о свободном обращении, что неполезно иметь его, так и в смехе должно медлить и не давать себе свободу, но воздерживать помысл, чтобы благопристойно миновать тот смех. Ибо пусть те, которые дают себе в нем свободу, знают, что они впадают от сего и в блуд.

456

Вопрос. Прошу тебя, отец мой, сказать мне, какова должна быть приличная веселость. И как должно пользоваться ею грешнику, чтобы не превзойти своей меры?

† Ответ. Совершенные бывают и совершенно внимательны к себе, подобно художнику, который в совершенстве знает свое художество, он хотя беседует с кем-нибудь в то время, как занят своим делом, но беседа не мешает ему делать то, что требуется художеством, и тогда как он беседует с теми, которые у него находятся, ум его бывает всецело обращен к предлежащему занятию. Так и беседующий с другими должен показывать им лицо и слово веселое, внутри же себя иметь помысл воздыхающий. О сем-то писано: воздыхания сердца моего (Пс. 37, 9) пред Тобою есть выну (Пс. 50, 5). Как неискусный художник, если беседует во время занятия своим делом, подвергается опасности испортить его, так бывает и с предающимся веселости. Такой требует великого охранения и внимания к своим словам и наружной веселости лица, чтобы не удалиться ему совершенно от пути плача. Такой, прежде чем начнет беседу, должен спрашивать у помысла своего, как надобно вести ее, и через то приготовить себя, ибо писано: уготовихся и не смутихся (Пс. 118, 60). А приготовить себя значит то, чтобы различать лица, по какой причине кто хочет с нами беседовать, и по намерению приходящего приготовить помысл, ограждая его страхом Божиим. Если беседа будет для приветствия, пусть беседуют с приятностью в соответственных ей словах. А во время принятия отцов пусть она бывает растворена радостью, по примеру Авраама, который умыл ноги Владыки и Ангелов и принял их с просительными словами. Самые обстоятельства указывают нам, где и как прилично употреблять веселость, а потому, когда мы и случайно убеждаем приходящих вкусить или выпить что-нибудь, будем делать сие с веселостью, сокращая ее для избежания смущения помысла.

457