И он снова ровно пошел по тропе. Солнце уже лежало на верхушках елей. Еще чуть — и оно опустится за деревья и сразу упадет на лес сумрак. Уже сейчас стало прохладно, заметно сырее от росы, и сильно тянули запахи прели, грибов, влажной травы.
Солнце все гуще запутывалось среди ветвей. Его лучи пока еще освещали лес, но все темнее становились тени, все холоднее воздух, синее небо. Вот-вот упадет ночь.
Леня шел так тихо, что издалека услышал звон ручья. Теперь нужно быть осторожнее вдвое. Впереди было открытое место, Леня обошел его и подобрался к берегу… На той стороне в сумрачной глубине леса плясали на лапах черной ели отблески костра.
Он решил подождать, пока совсем стемнеет, но не дольше — иначе Косой и Чиграш улягутся спать и ему ничего не удастся подслушать.
Когда укрепилась настоящая темнота и ярче заиграл в ней огонь, Леня сложил в приметном месте свое нехитрое имущество и двинулся к костру, перебегая от дерева к дереву, прячась за их широкими стволами.
Последние десятки метров он на всякий случай полз, не спуская глаз с огня, с теней, которые мелькали возле него и иногда на мгновенье загораживали яркое пламя. Стали слышны негромкие голоса. Леня подобрался еще ближе, раздвинул мешавшие ему ветки и осторожно выглянул.
Косой сидел у огня. Чиграш топтался рядом, бренчал котелками — кашеварил. Леня опустил лицо вниз, чтобы отраженный глазами огонь не был вдруг замечен, и стал прислушиваться.
— Нет здесь ничего, — мрачно говорил Косой. — И никогда не было. Накололись мы.
— Пуще надо искать, — заискивал Чиграш, опасаясь Косого. — Давай день-два еще посмотрим.
— А жрать что будем? Харчи на исходе, а выбираться еще сколько.
— Не отощаем. К людям в случае чего выйдем, покормят.
— Дурак ты прямой, Чиграш. Сколько тебя знаю — ты день ото дня только глупеешь. Куда нам к людям? Нас ищут по всей тайге. Только высунься — враз заметут. И, между прочим, за этого сучонка добавят. Статья такая есть.
Чиграш снял с огня казанок, обжегся, осторожно выругался. Они сели рядком, начали хлебать варево.
— Слышь, Косой, а если нам транспорт с прииска взять, а? Рискнем, не пустыми же возвращаться…
Лене было видно, как Косой не торопясь облизал ложку, подумал, глядя на нее, и врезал Чиграшу в лоб — так, что ложка сломалась.
— Да ты послушай, — Чиграш потер лоб — либо побоялся обидеться, либо слишком был захвачен идеей. — Найдем этого доходягу небось там и лежит, подбросим его на дорогу. Они остановятся, выйдут помощь оказать, а мы с двух стволов, а?
— В твоей башке хоть чуток ума-то есть или совсем без соображения? Нельзя им останавливаться, у них инструкция. По радио сообщат и все.
— У них гуманизьм, — страстно, уверенно убеждал Косого Чиграш. — Не бросят умирать на дороге. Остановят, не бойсь.
Леня ясно вдруг представил себе, как его выволакивают из леса, истерзанного, с изуродованным, чтобы не опознали, лицом, грязного, потерявшего человеческий облик, и как приманку бросают на дорогу. Ну уж нет! Леня сжал кулаки — и чуть не застонал от ненависти, захлестнувшей его мутной волной, смывшей остатки былого страха. Он вспомнил, как не мог когда-то выстрелить в Косого. Теперь, если надо, он разорвет его голыми руками.
Косой помолчал, подумал.
ebooksa