— Живые где? — коротко спросил Рик.
— На территории храма. Нам так проще заботиться друг о друге. И следить, чтобы более сильные не пожирали слабых…
Не дослушав старика, Рик помчал туда. За ним поспешили остальные. Бросив поводья Бруно, Рик толкнул ворота — и с трудом проглотил подкативший к горлу ком.
Прямо во дворе горел открытый огонь, на котором стоял большой чан с мутной вонючей жижей — это варились голенища кожаных сапог, древесная кора и целая тушка какой-то птицы, скорее всего — вороны. А вокруг очага сидели призраки: чуть больше полусотни людей, и в основном это были женщины и дети с запавшими бледными щеками, синяками под глазами, остро выпирающими из-под одежды плечами и ключицами. Некоторые с интересом уставились на чужака, но в основном блуждающие взгляды казались совершенно безразличными. Словно они уже давно умерли, но тщедушные оболочки все еще продолжали дышать.
Неподалеку от входа сидела женщина, возраст которой сейчас невозможно было определить. Бережно прижимая к груди младенца, завернутого в пеленки, она покачивала его на руках и тянула какую-то заунывную колыбельную без слов. Синюшная ручка ребенка безжизненно покачивалась в такт ее движениям, крошечное застывшее личико казалось восковым.
Рику стало трудно дышать. Вернувшись за ворота, он больше минуты просто стоял и молчал, глядя в землю. Потом перевел взгляд на Клыкастого, с серым лицом тихо бормотавшего ругательства себе в бороду.
— Поможешь? — спросил он, принимаясь снимать поклажу с одной из дополнительных лошадей.
Тот все понял, с готовностью кивнул.
— Жаль кобылку, — вырвалось у Бруно. Рик яростно блеснул в его сторону глазами.
— А людей не жаль? Клыкастый, зайди к ним туда, возьми ведра какие-нибудь. И веревки.
Рванув лошадь под уздцы, Рик повел ее на ближайший двор. Клыкастый догнал его еще по пути, груженый посудой. Стянув брыкающейся кобыле ноги веревками, уложили ее на бок, и Рик быстрым и точным движением перерезал ей горло.
Клыкастый подвинул ему ведро.
— Кровь собери, командир. Если пожарить с солью и перцем, вкусно и сытно получается. Ну или в похлебку для густоты добавить можно.
— Сделай сам, — попросил тот, отодвигаясь в сторону. — Муторно мне…
Рик остался сидеть на земле, свесив окровавленные руки с колен и уставившись в одну точку, а Клыкастый сноровисто принялся за дело — собрал красную жидкость в ведро, потом со вздохом занялся разделкой туши.
— Знаю, о чем сейчас думаешь, командир, — сказал он, ловко орудуя ножом и вычищая внутренности. — Выкинь из головы. Невиновен ты в этом, и точка.
Рик промолчал.
— Слышь, че говорю?.. — обернулся на него Клыкастый.
Рик мрачно усмехнулся.
— А кто же тогда виновен? — спросил он. — Нет, друг, я на мир реальными глазами смотрю. Паскудно иногда, но ничего не поделаешь.
ebooksa