Руины из роз

Я уже слышала это существо раньше. На самом деле я даже видела его, когда однажды в панике бежала домой. Своими криками тварь заманивала добросердечных жертв. Люди стремились на помощь, а существо убивало их.

Или тварь просто рассчитывала, что именно так ее уловка сработает. Вот только все знали, что в Запретном Лесу каждый сам за себя. Здесь не было никаких добросердечных помощников. Тварь могла сколько угодно кричать, мне было все равно. Но крики, по крайней мере, помешали бы созданию подкрасться ко мне незаметно.

Береза была уже близко, столбом возвышаясь передо мной.

Внезапно ее ветви задрожали, словно дереву стало холодно.

Я снова замерла и вдруг задалась вопросом, почему каждый раз в испуге раскидываю руки, будто какая-то растерянная танцовщица…

Но серьезно, почему, чтоб меня богиня громом поразила, дерево задрожало?! Раньше такого не случалось. Я проходила мимо этого дерева каждый раз, когда шла на поле за эверлассом, и его ветви никогда не шевелились, разве что покачивались от ветра.

«Сейчас не самое подходящее время, чтобы дерево пускалось в пляс, ребята», – мысленно обратилась я к невидимой аудитории, наблюдающей за моим приключением. Я начала так делать еще в детстве и не отказалась от этой привычки даже в двадцать три года. Раньше я проворачивала    это во время игры, притворяясь шутом или королевой, но теперь поступала так ради самоуспокоения. И из-за своей эксцентричности, полагаю.

«Народ, давайте не будем высовываться. Дела приобретают немного странный оборот».

Я обогнула дрожащую березу, стараясь держаться от нее как можно дальше, и обрадовалась, когда она перестала шевелиться. В лесу вновь воцарилась тишина, крикун-обманщик ненадолго сделал перерыв. Поле лежало передо мной, покрытое лунным светом.

Я осмотрела местность за ним. Никакого движения. Никакие другие деревья не дрожали.

Я оглянулась назад, – прищурившись на ту березу, – и там тоже все было спокойно. Инстинкты не предупреждали меня о приближающейся опасности, я не ощущала на себе чужие взгляды. Пришла пора действовать.

Убрав кинжал обратно в ножны и вооружившись перочинным ножом, я осмотрела растения, осторожно пробираясь между ними. Большинство травников назвали бы их сорняками. Но большинство травников были феями, и они воротили свой нос от растений, которые не могли вырастить. По крайней мере, так говорили люди. Никто в деревне уже шестнадцать лет не видел фею.

Конечно, это не мешало феям искать растения. Эверласс считался самым могущественным целебным средством во всех королевствах. И знаете что? Он рос только на землях, которыми управляли или которые хранили драконы-оборотни. Выкусите, феи!

Несмотря на то что это королевство в основном находилось под контролем короля демонов из-за наложенного им проклятия, оно все еще обладало магией драконов. Большая часть знати была убита вскоре после гибели безумного короля, но эверласс не пострадал. Нам оставалось лишь научиться его использовать.

Я всегда считала это романтичным. Без присутствия драконов эверласс не пророс бы из почвы. Казалось, защитная магия драконов пропитала всю землю, по которой мы ходили, и придала эверлассу смелости совершить рывок.

Это растение было царственным. Царственным – что означало невероятно капризным и сложным в использовании. Если действовать слишком грубо или поторопиться, растение усыхало и теряло целебную силу. Оно требовало к себе сосредоточенного и пристального внимания, если не любви.

И я искренне его любила. Почему нет? Эверласс спасал мою деревню.

Я отделяла только самые крупные и здоровые листья, стараясь не повредить коробочки с семенами, которые обеспечат новую жизнь, когда придет время. Попутно я обрезала все засохшие или увядающие листья, которых было очень мало.

Я засунула добычу в сумку, стараясь не набивать ее слишком плотно. Не стоило укладывать их в кучку так скоро после сбора. Листья лучше сохраняли целебные свойства, когда у них оставалось пространство для дыхания, как и у самих растений. Если бы мне не нужно было беспокоиться о том, что за мной погонятся, нападут и съедят, я бы принесла листья домой на большом подносе, и ни один из них не коснулся бы своего соседа.

Наполнив сумку, я выпрямилась и окинула взглядом поле, задаваясь вопросом, пробирались ли сюда другие люди, чтобы собрать эверласс. Я никогда не встречала здесь другого человека, но растения были должным образом подрезаны и ухожены. Это указывало на визиты заботливых, опытных в садоводстве людей, вероятно, из других деревень. Я видела, что стало с растениями в огородах моих соседей, которые не ухаживали за грядками. Они разрослись и одичали.