— Знаешь, они были правы, говоря, что Ханнон милее меня. Моя мама всегда утверждала, что без него я проиграю. Он ненавидит охоту, рыбалку и распитие пива в пабе с ребятами. Он думает, что они все тупоголовые обезьяны. Он прав, очевидно. На самом деле ему бы понравилась вся ситуация с хобби в замке. Вероятно, он мог бы сделать действительно красивую акварель. Он очень хорош в шитье и вышивании. И ты видел, как он может ухаживать за людьми. Он и я настолько противоположны, насколько могут быть противоположности. Вот почему у нас отличная команда. Я хороша во всем, что он ненавидит, а он хорош во всем, что ненавижу я.
— Ему нужен сильный помощник, — прохрипел Найфейн.
Я вздрогнула. Потом покраснела от смущения. Он сказал продолжать говорить, правда, но я не думала, что он будет просеивать каждое слово.
— Ага. Но в этой деревне их нет. То есть, это неправда. Я уверена, что есть сильные женщины, но они просто не пойдут против течения. Ко мне, например, никто не подходил, чтобы научиться охотиться.
— Мне нравится твоя странность.
— Я не думала, что тебе что-то во мне нравится.
— Воды, пожалуйста.
— Хорошо. Да, конечно, — я оттолкнулась, чтобы встать, но одна из моих ног затекла. Она не выдержала, и я упала камнем, ударившись о край кровати Сейбл и с грохотом рухнув на пол. — Черт возьми.
Он дернулся, а затем застонал, его глаза распахнулись, чтобы посмотреть поверх кровати.
— Я в порядке, — я показала ему большой палец вверх, и заползла на кровать. — Все хорошо.
Дверь спальни открылась, и Ханнон заглянул в его затуманенное лицо.
— Что случилось?
— Мне нужна для него вода. У меня затекла нога, и я упала на голову.
Он закатил глаза и направился через комнату к кувшину с водой. Он поднял его и наполнил оловянную чашку. Когда он наклонился, чтобы передать его Найфейну, я поднялась обратно на кровать и начала приводить ногу в чувство.
— Ты можешь сесть или нам тебе помочь? — спросил Ханнон.
Найфейн попытался подняться, но его руки не выдержали, и он снова упал на матрас.
— Эта кровать тверда, как камень.
— Такая же плотная, как твоя голова, — сказала я, не желая этого.
Он ухмыльнулся, когда Ханнон перешел на другую сторону и стал ждать меня.
— Ты будешь сидеть по правую руку от богини, когда умрешь, Ханнон, — сказал Найфейн, когда я встала, чтобы помочь. Невидимые булавки и иглы вонзились мне в ногу, — Ты заслуживаешь высшей чести после смерти за то, что всю свою жизнь имел дело с такой сестрой.