Но не свернул за угол, пошел прямо к дому. И сразу сквозь штакетник увидел машиниста на ступеньках крыльца. В окне, кажется, мелькнуло любопытное лицо Альки.
Машинист спокойно поднялся навстречу практиканту, встретил его у калитки, остановился, загородив своим телом проход. Не выражая никакой неприязни, с любопытством осмотрел парня.
— Жив-здоров? — спросил он, улыбаясь. — А я, брат, волновался за тебя. Когда трубу-то прорвало, посмотрел тебе под ноги и вижу, что наступил ты на мокрое, поскользнулся и упал. — Он добродушно смотрел парню в глаза.
— Да не так это было! — вспыхнул Николай.
— Чего теперь разбираться? — успокоил его машинист. — Я всем уже рассказал. Что тут особенного, со всяким случается. Поскользнулся, не повезло. А потом же я своими глазами видел, как ты гнался за поездом. Ну, думаю, значит, ко мне на помощь бежит, как положено.
«Вот так старик! — подумал Николай. — Другой бы дал по шее да на всю улицу ославил, а этот великодушно выручает из беды. Что я ему, сын родной?»
Николай покраснел, сказал машинисту:
— Зачем вы придумали это? Все было не так. Я просто струсил и бросил вас одного. Не выдержал экзамена, испугался. Думал, взорвется котел и все полетит на воздух.
Машинист слушал, качал головой, улыбался. Сказал парню:
— Пошли пообедаем да отдохнем. А то завтра опять в рейс.
Из дома выскочила Алька и, с трудом сдерживая смех, убежала в сад.
Ночью на сеновале, где спал Николай, кто-то тихо зашуршал сеном. Теплая рука дотронулась до щеки Николая.
— Кто здесь? — всполошился парень.
— Тише! — шепнула Алька. — Дрыхнешь, да? Это я.
— Что надо? — насторожился он.
— Слушай, Николай. Возьми меня в город?
— Что ты там будешь делать?
— Работать, учиться.
— А у кого жить?
— Кто-нибудь пустит. У вас большая семья?