Он открыл глаза, смущенно улыбнулся:
— Напугала, шальная. С работы едешь?
— С работы. Сегодня пораньше закрыли ресторан.
Алька была какая-то необычная, смирная, ласковая. Шагая рядом, Николай поглядывал на нее с удивлением.
— Устаешь? — спросил он участливо.
— Старуха я, что ли? — засмеялась она. — Зашел бы ко мне?
— Сроду не ходил ночью по чужим хатам.
— Посмотрел бы, как живу. У меня хорошо, весело, не пожалеешь.
Николай посмотрел на нее с любопытством. Вон какая вымахала, совсем взрослая женщина. Красивая, ладная. Улыбнулся, дружески сказал:
— Чего маешься, неприкаянная душа? Зачем лезешь в мою жизнь, если не знаешь, что делать со своей?
Она порывисто прижалась к его плечу, ухватилась за рукав, просящим голосом зашептала в лицо:
— Не будь гордецом, Коля! Хоть раз посидим, потолкуем о жизни, по-человечески, как взрослые люди. Никто не помешает, тетка уехала, дом пустой. Чаю попьем, хоть до утра.
Николай остановился, шутливым жестом отстранил Альку с дороги, свернул на свою тропу.
— До свидания, Аля. Спокойной ночи! Красивая ты девка, ищи другого жениха.
Он видел, как крупные слезы покатились по ее щекам.
— Что ты так, Аля? Не плачь.
— Пойдешь?
Она взяла его под руку, повела по темной аллее.
Алька жила почти в самом конце улицы, в небольшом домике под железной крышей. Домик этот когда-то построила ее тетка Прасковья, которая пустила к себе племянницу. Недавно тетка ушла на пенсию, часто уезжала в другой город к своим родственникам, надолго оставляла Альку одну.
Алька была хорошей хозяйкой, навела уют, чистоту, со вкусом обставила комнаты. Со стороны казалось, что ей ничего в жизни не нужно, были бы достаток, сытость, здоровье. Все остальное, мол, приложится.