Свободный

– Ты ведь понимаешь, что он даже не раскаялся. Еслиб его мучала совесть или было бы стыдно за содеянное, он бы ни за что не согласился снова здесь работать. А раз вернулся, значит воспоминания не ранят, и даже наоборот…

– Да и с этим местом у меня связано несколько добрых воспоминаний, – подытожил док, сам не подозревая, закончив мысль Семёна.

Я стиснул зубы. Если история Сергея – правда, то передо мной сейчас сидит не человек, а какая-то мерзкая тварь в человечьем обличье.

– Ладно, я закончил, а мы отвлеклись, – доктор посерьёзнел, стукнул последний раз по клавиатуре, и задвинул её обратно под стол. – Давайте перейдём к делу. Что вас беспокоит? Вопросами на отвлечённые темы вы пытаетесь отвлечься и отсрочить неприятный для вас разговор?! Я прав?

– На данный момент нас беспокоит присутствие мрази в одной с нами комнате, – Семён пылал праведным гневом.

– Кхм, да. Вы правы. – Я постарался взять себя в руки. Всё это ещё не доказывает, что мои видения (а Сергей с Лизой мне определённо привиделись, про Семёна я вообще молчу) правдивы. Возможно, я был в этой поликлинике в детстве, встретил этого врача и этих ребят и все они отпечатались в моей памяти, а сегодня, просто вспомнились. Моё же повреждённое сознание дорисовало остальное.

Надо разобраться. Не спешить с выводами.

– Прежде чем мы начнём, позвольте задать последний вопрос не по делу.

– Пожалуйста.

– Имя Сергей Спиридонов вам о чём-нибудь говорит?

– А должно? – быстро ответил он. Слишком быстро. Ой что-то промелькнуло в его глазах.

– Ваш пациент. Диагноз имбецильность. Лет двадцать назад. В этом самом кабинете.

– Я не понимаю…, – голос у него вдруг сел, он прокашлялся и лишь после этого смог закончить. – Я не понимаю о чём вы.

– Всё он сука понимает, – зло проговорил Семён. – Видишь как его перекосило.

– А Лизу Усачёву? Диагноз – Даун, тоже не помните?

– Нет. Но у меня было много пациентов…

– И вы со всеми так поступали?

– Как? – он побледнел.

Значит правда?! Вся история – правда! Меня затрясло. Возникло чувство, что чем-то запачкался. Чем-то липким, мерзким и отвратным. Я медленно поднялся, встал и доктор.

– Ты знаешь, – процедил я, буравя его взглядом, и борясь с желанием схватить со стола дырокол и забить им гада прямо здесь и сейчас!