Супернова

У Капитана забегали глаза.

– Да… очень жаль, что мы… это просто ужасно, что тебе пришлось через такое пройти. Но я так рад, что все обошлось.

– Да-а, – протянула Нова, – к счастью, для меня обошлось. Но, должна признать, я всегда была уверена, что для Отступников смертная казнь вообще неприемлема. Оборвать человеческую жизнь, не дав шанса на исправление, да что там – даже не обеспечив справедливого суда… это кажется – как бы это сказать? – немного по-злодейски.

К ее удивлению, Капитан усмехнулся так, словно мысль о том, что Совет способен на что-то недоброе, была курьезной и слишком нелепой, чтобы всерьез ее рассматривать.

– Справедливости ради, мы считали, что ты – Кошмар, а Кошмар действительно пыталась меня убить.

Нова ощетинилась.

– Я это знаю, но… Неужели даже она не заслуживает еще одного шанса?

Его брови стремительно взлетели вверх.

Поняв, что подошла слишком близко к опасной теме, Нова поспешила отступить.

– Ну, не обязательно Кошмар. Просто подумайте об этом. Я была в тюрьме – да, по ошибке, – но это все же дало мне возможность и время подумать о своей жизни. И я решила, что если когда-нибудь оттуда выберусь, то буду жить по-другому. Отступники должны научиться видеть не только ошибки прошлого, они должны понять, что люди могут меняться. И я сейчас не только о казни. Я понимаю, что Аса Анархию вы никогда не простите за все, что он сделал. Возможно, вы никогда не простите и Кошмар, но там, на острове, десятки Одаренных! Кое-кто сидит уже больше десяти лет. А у нас нет никакого способа определить, действительно ли они так опасны, как мы думаем. И заслуживают ли они наказания, которое понесли. А вдруг кто-то из них хочет и может стать полезным членом общества – возможно, некоторые заслуживают свободы. Но вы хотите лишить их суперспособностей, даже не попытавшись с ними поговорить, не дав возможности объяснить, почему они совершали свои проступки и изменились ли за последние годы. Многие из них сидят за преступления, которые совершили еще в Век Анархии… Послушайте, неужели вы за это время ни разу не совершили поступка, за который вам было бы стыдно?

Слушая ее монолог, Капитан казался слегка сбитым с толку, но под конец его лицо озарилось сознанием своей правоты.

– Мы выполняли свой долг, чтобы остановить банды злодеев, подарить людям порядок и мир. И если бы пришлось, мы бы сделали это снова.

– Даже если бы пришлось сделать что-то, что не одобряет нынешний Кодекс?

Капитан сжал губы, и Нова поняла, что ему нечего возразить.

– Возможно, проступки некоторых заключенных были… в некотором роде оправданны. Может быть, они воровали, потому что тогда у них не было работы, не было хлеба. Может, выступали против власти – потому что таких, как они, власть преследовала и подвергала остракизму. Я не исключаю, что сейчас они сделали бы иной выбор, если бы только мы дали им шанс.

– Нова… – начал Хью, и, не успел он сказать еще хоть слово, Нова уже почувствовала разочарование, заранее поняв, что услышит. – Я вижу тебя захватила эта тема, но… ты должна понимать, что люди в этой тюрьме не такие, как ты. Ты попала туда без вины. Ты не должна была туда попасть. Тогда как они – преступники и злодеи, а некоторые из них настоящие дикари.

– Откуда вы знаете? Со сколькими из них вы в последнее время разговаривали? Или, если уж на то пошло, скольких из них судили настоящим законным судом?

Эверхарт вздохнул и огляделся. Нова обнаружила, что, пока они разговаривали, вокруг начала собираться толпа. Отступники слонялись поблизости, делая вид, что поглощены чтением газет или сообщений на своих браслетах-коммуникаторах.

– Что ты предлагаешь? – Капитан понизил голос. – Отложить презентацию Агента N до тех пор, пока не сможем… что – побеседовать с ними? Или нам нужно тратить силы на сбор доказательств по делам десятилетней давности, чтобы доказать то, что и так уже знаем? Они злодеи.

– Я не злодейка, – возразила Нова, почти веря собственным словам. – Но это не помешало бы вам казнить меня.