Жертва 2117

– Да, мне очень жаль, Асад, – продолжил он наконец. – Если будут позитивные сдвиги у Моны завтра или послезавтра, я вернусь, обещаю.

Асад ничего не ответил. Послезавтра – такое далекое будущее, что говорить о нем бессмысленно, возможно, оно и вовсе не случится.

– Я думаю, что ключом является Хамид, – сказал Асад.

– Хамид? Почему он?

– Слишком много пунктов списка связаны с ним, мне так кажется. Как ты сам понял по видео из мюнхенской квартиры, он выглядит совершенно не так, как типичный араб: стриженые волосы, западная одежда. Я думаю, что он постоянно живет в Германии, в отличие от Галиба. Кто-то должен был заботиться, чтобы все шло как по маслу. Аренда автобуса и дома во Франкфурте, сбор группы, надежное размещение в Берлине. И еще я думаю, что это он нашел фотографа в Мюнхене, Мустафу во Франкфурте и обращенного в ислам немецкого капитана, который убил Мустафу.

– Хорошо… – произнес Карл и внезапно остановился, словно хотел сказать что-то еще, но передумал.

– В чем дело? – спросил Асад, подождав с полминуты.

– Ты считаешь, что Хамид мог найти Мустафу, хотя жил во Франкфурте? – В голосе Карла звучало сомнение. – Об этом что-нибудь написано в отчете службы безопасности? Прошло уже более суток после смерти парня, так что сотрудники Вебера, вероятно, накопали что-нибудь, и их отчет стоит почитать.

– Я уже читал его сегодня днем и не стал умнее. Они допросили родителей Мустафы, и, конечно, те ничего не знали о том, как их сын радикализировался и попал в эту историю. Он был самым обычным мальчиком, которого по непонятным причинам заставили сделать то, что он сделал, так они сказали.

– Ну и ну. Вы с таким раньше встречались? Самый обычный мальчик и родители в шоке, ничего не понимают. Мне кажется, тебе надо разбудить Герберта Вебера и выяснить, что еще удалось узнать после этого.

– Если у них появились новые наводки, то люди Вебера, вероятно, уже пошли по этому следу?

– Правильно, Асад. Но ведь люди Вебера не то же самое, что ты, правда?

Опять эта тягостная пауза. Как, черт побери, реагировать на нее? И разве Карл не знает, что лесть от лукавого?

– Что бы ты ни делал, береги себя, Асад. Я позвоню завтра. Спи спокойно!

И Карл положил трубку.

– Нет, я еще не ложился. Спускайся на первый этаж, я сижу в баре. Какого черта я буду спать после всех последних событий?

Голос Герберта Вебера по телефону звучал почти нормально. Но когда Асад нашел его на табурете в баре у окна на улицу, алкогольные пары от него могли бы обезвредить любую инфекцию. Глаза почти закрыты, безо всякой возможности сфокусироваться. Это был человек, который никогда раньше не терял своих сотрудников во время операции.

– Я хотел бы еще раз прочитать рапорт о допросе родителей Мустафы, – сказал Асад.

Вебер покачал головой:

– При себе у меня, сам понимаешь, нет такого документа.