Жертва 2117

Они скоординировали атаку таким образом, что задняя дверь и главный вход были взяты штурмом одновременно, и через несколько секунд жена и дети Хамида были найдены под столом. Они сидели там так тихо, будто уже многократно репетировали эту сцену.

Асад сфотографировал искаженное от ужаса лицо жены Хамида и лица перепуганных детей, когда ее заставили связаться с мужем по телефону и сказать, что звонила жена Аюба и сообщила, что Аюб умер и они боятся за свою жизнь. Не мог бы Хамид поскорее прийти и увезти их отсюда?

Хамид не был готов к тому, что его ожидало, но он был вооружен. Когда за несколько десятков метров от дома он увидел, что входная дверь взломана, его реакция была мгновенной.

Стреляя куда попало, он бросился в кусты и попытался уйти через сад. Когда он понял, что окружен, то откинул голову и приложил пистолет к подбородку. В ту секунду, когда он хотел нажать на спусковой крючок, ему выстрелили по ногам. Как только он упал, к нему подскочили, и схватка закончилась, фактически не начавшись.

Асад стоял в отдалении и молился, чтобы Хамида не убили.

Когда его посадили в автомобиль и повезли на допрос, ноги у него заметно кровоточили.

Асад постоял немного, раздумывая, что будет дальше, потом уехал в следующем автомобиле. Участвовать в допросе Хамида он не хотел.

Несмотря на сопротивление и активное нежелание Асада, в десять вечера его все-таки вызвали в полицию. Хотя на Хамида целый день оказывалось давление, он так ничего и не рассказал. Люди Вебера собирались продолжать допрос и ночью, но прежде решили привлечь к допросу и Асада: может, ему самому удастся что-то выбить из Хамида.

Асад отказывался. Когда речь идет о человеке типа Хамида, который несколько часов тому назад предпочел аресту самоубийство, то даже изощренные пытки не заставят его говорить.

Вебер настаивал. Каким бы малым ни был шанс, что он расколется, Асад ради себя самого и ради своей семьи должен попытаться. У Хамида наверняка есть свои слабые места, к тому же он простужен, так сказал Вебер.

– А он был простужен, когда вы его привезли?

– Да. Отсюда понятно обилие бумажных носовых платков, которые мы нашли. Смотри, чтобы он тебя не заразил.

Асад кивнул и вошел в помещение.

В холодной и пустой комнате Асаду сразу бросилось в глаза, что давление на Хамида было не только психологическим: на полу была вода, а в ведре плавала тряпка, которая свидетельствовала, что, по-видимому, не всюду Женевские конвенции принимались всерьез, когда речь шла о предотвращении теракта.

Глаза Хамида были наполовину закрыты от усталости, одежда насквозь промокла, что наверняка не помогало бороться с простудой. Зубы у него стучали от холода, и тем не менее он смотрел в сторону двери с таким вызовом, что у Асада заныло в груди.

Когда Хамид обнаружил, что вошел Асад, то не смог удержаться от смеха. Ткнув в него пальцем, он закашлялся, а потом сказал, что не понимает, как такой червяк мог поддерживать злость и желание мести у Галиба на протяжении многих лет.

Потом он встал, так что натянулась цепь от наручников, которой он был прикован к столу.

– Иди сюда, предатель! – крикнул он. – Я окажу тебе услугу: перегрызу жилу на твоей поганой шее.

И плюнул в глаза Асаду.

Асад обтерся. Губы Хамида скривились в издевательской усмешке. Но продолжалось это не более секунды. Асад ударил его по лицу и в качестве ответа тоже плюнул в самодовольное лицо Хамида.