Тридцать дней тьмы

Йорн пожал плечами.

– Нечто среднее.

Ханна встала, чувствуя, что так она ничего не добьется. Виктор, который до сих пор лежал в каком-то забытьи, оказывается, слушал их разговор и теперь решил вмешаться.

– Я узнал ее.

Ханна с изумлением уставилась на него.

– Я не знаю, как ее зовут. Думаю, она приехала к нам в деревню недавно. Та, что частенько сидит с угрюмым видом в «Браггине». Женщина с собакой.

Черт подери! Ханне потребовалось потратить несколько драгоценных минут на уговоры Йорна преследовать беглянок на скутере. Ханна же, к сожалению, по-прежнему не могла управлять снегоходом одной рукой, так что ей опять пришлось прижаться щекой к облаченной в шикарную куртку спине Йорна. Кстати, Йорн возражал не против самой погони, а против того, чтобы оставлять тяжелораненого на диване в удаленной от поселка хижине. К счастью, сам Виктор высказался в пользу преследования – по всей видимости, основным его мотивом была мысль о том, что жизнь Маргрет по-прежнему находится в опасности. Разумеется, Ханне следовало бы самой предложить остаться ухаживать за раненым, однако отправлять Йорна одного, с поврежденной ногой и практически нулевой информацией об Элле и женщине с собакой, было бы сущим безумием. Кто она, эта женщина с собакой? И что связывает ее с Эллой? Имеет ли она какое-либо отношение к убийствам Тора и Гисли? Ханна обратила внимание на то, что нога Йорна снова стала кровоточить, капли крови стекали по ней и уносились в вечную ночь, оставляя на снегу красный пунктирный след – ни дать ни взять болезненный вариант «Гензеля и Гретель»[48]. Она зябко поежилась. Холод пронизывал все ее тело до костей, а усталость была уже в одном шаге от нервно бьющегося сердца. К счастью, хоть ориентироваться было легко – две лыжные колеи, ведущие к деревне, были прекрасно видны. Через четверть часа они достигли конца лыжни, а также окраины деревни. Перед ними расстилалась гавань, холодная и освещенная лишь фонарями рыбацких суденышек и маленьких закрытых ресторанчиков. Йорн остановил снегоход. В гавани снега практически не было, и следы лыж здесь терялись. Ханна огляделась по сторонам. Куда же они могли пойти? Она обернулась к Йорну.

– Что, черт возьми, им понадобилось среди ночи в гавани?

– Может, все это для того, чтобы заманить нас в ловушку? Отсюда они могли двинуться в каком угодно направлении.

Йорн сделал широкий жест рукой, чтобы подчеркнуть бесконечное количество возможностей сбежать отсюда, не оставив ни единого следа, как по суше, так и по морю и даже по воздуху. Последнее, несмотря на наличие в нескольких километрах отсюда небольшого аэропорта, представлялось маловероятным, да и то, что они продолжат свой путь в такую погоду по суше, казалось неоправданно безрассудным решением. С другой стороны, они преследовали тех, кто стрелял в Йорна и Виктора и, по-видимому, имел на своей совести несколько убийств. И все-таки Ханна считала, что остаются лишь две реальные возможности: либо беглянки хотят спрятаться где-то в деревне, либо собираются уходить отсюда по воде. Она соскочила со скутера.

– Блин! Жаль, что у нас нет адреса этой женщины с собакой.

– К сожалению, это бы нам вряд ли помогло. Я имею в виду, что, если бы ты стреляла в двоих, один из которых к тому же местный участковый, ты бы не стала возвращаться домой и, сидя на диване и закинув ноги на журнальный столик, спокойно дожидаться появления полиции. Нет, вероятно, дом – это последнее место, где мы можем найти кого-то из них. Все годы, проведенные мной за сбором материалов, подсказывают мне это.

Ханне пришлось напомнить себе, что теперь они союзники, и подавить желание нажать пальцем на большую рану на ноге Йорна, которая, было видно, причиняла ему немалую боль. Тем не менее мысленно она снимала перед ним шляпу за его последовательность. Даже в критические ситуации ему удавалось по-прежнему ее раздражать. Однако, к сожалению, он был абсолютно прав. Действительно, они безнадежно зашли в тупик, и Ханна чувствовала себя на грани отчаяния.

– Ну и какие у тебя будут блестящие идеи по поводу того, что нам делать дальше?

– Мы могли бы осмотреть гавань. Должна же быть какая-то причина, почему они пришли именно сюда. Здесь много сараев, в которых вполне можно спрятаться.

– Ну да, или рыбацких лодок.

Ханна безнадежно осмотрелась по сторонам. Гавань была забита большими и малыми рыбацкими суденышками, которые, похоже, собрались здесь по причине плохой погоды. Им потребуется несколько часов, чтобы осмотреть здесь все. Взгляд ее упал на Йорна, который как раз с трудом перекидывал раненую ногу через скутер, и она вынуждена была скорректировать собственные мысли. С учетом их жалкого состояния, на то, чтобы обследовать занесенные снегом суда, у них уйдет несколько дней. И это не говоря уже о том, что они попросту не смогут забраться в трюмы и рулевые рубки. Нет, из этого ничего не выйдет.

– Эх, если б только нас было больше…

Говоря это, Йорн, разумеется, обращался к самому себе, однако Ханна моментально ухватилась за эту идею. Ну да, конечно! Если бы им удалось привлечь достаточное количество жителей деревни, они смогли бы обыскать все здесь за сравнительно короткое время. Да и, кроме того, наладить своего рода систему оповещения на случай, если кто увидит двух покидающих деревню женщин.

– Гениально!